Славомир Мрожек - Портрет

За наше...

Выпивают.

...За наше, за ваше и... так вашу. Нет, ей-Богу... (Разглядывает Бартодия.)

БАРТОДИЙ. Что случилось?

АНАТОЛЬ. А ты тоже немного полысел.

БАРТОДИЙ. Ничего странного.

АНАТОЛЬ. Мне казалось - только я.

БАРТОДИЙ. Все потому, что брильянтином увлекались.

АНАТОЛЬ. И стриглись под утиный хвост. Вернее - это я, ты прическу изменил.

БАРТОДИЙ. Тоже было не слишком гигиенично. Затылок подбритый, а сверху - копна.

АНАТОЛЬ. И обязательно непромытая.

БАРТОДИЙ. Но зачесанная.

АНАТОЛЬ. Гладко назад.

БАРТОДИЙ. Да что там брильянтин, - вот сахарная вода. Держала как глазурь.

АНАТОЛЬ. Было что держать.

БАРТОДИЙ. И за что держать - тоже.

АНАТОЛЬ. Как я рад, что вижу тебя, старик.

БАРТОДИЙ. Нет, только не старик.

АНАТОЛЬ. Ну, тогда еще по одной.

БАРТОДИЙ. Может, хватит.

АНАТОЛЬ. Да ты что?

БАРТОДИЙ. Мне нельзя.

АНАТОЛЬ. Мне тоже. (Наполняет рюмки.)

БАРТОДИЙ. Ты же раньше совсем не пил.

АНАТОЛЬ. И потом тоже нет, и еще долго - нет, всю жизнь - нет. Нужно наверстывать.

Звонит телефон.

Пусть звонит, я не подойду, хватит.

АНАБЕЛЛА (за сценой). Анатоль!

АНАТОЛЬ. Что, лягушонок!

АНАБЕЛЛА. Возьми трубку!

АНАТОЛЬ (снимает трубку). Анатоль Первый слушает... Не могу, к сожалению, никак не могу.

Входит Анабелла, в руках у нее ваза с розами.

Сегодня не могу, завтра не могу, послезавтра не могу и вообще больше уже не могу.

АНАБЕЛЛА. Кто это?

АНАТОЛЬ (к Анабелле). Комитет сотрудничества. (В трубку.) И, собственно говоря, никогда не мог.

АНАБЕЛЛА. Комитет сотрудничества с кем?

АНАТОЛЬ (к Анабелле). С зарубежными странами. (В трубку.) И да поможет мне Бог.

Анабелла ставит вазу с цветами на пол и отбирает трубку у Анатоля.

АНАБЕЛЛА (в трубку). Пожалуйста, не кладите трубку. (К Анатолю.) А в чем, собственно, дело?

АНАТОЛЬ. Какая-то делегация.

АНАБЕЛЛА. И почему ты отказываешься?

АНАТОЛЬ. Я же беседую с приятелем. С моим другом детства.

АНАБЕЛЛА (в трубку). Минутку. (К Анатолю.) Ты спятил?

АНАТОЛЬ. Почему я. Это все вокруг спятили, но не я. Я твердо стою на ногах и непреклонно продолжаю...

АНАБЕЛЛА. Анатоль! (В трубку.) Да, слушаю вас... да... да. Во сколько? Ну, конечно... Да нет же, ничто не помешает. Пожалуйста, присылайте машину. (Кладет трубку.) Сейчас за тобой приедут.

АНАТОЛЬ. Слушаюсь, лягушонок. Они всегда за мной приезжают.

АНАБЕЛЛА (отбирает у него рюмку). Потом напьешься.

АНАТОЛЬ. Когда? Жизнь коротка.

АНАБЕЛЛА. А как вернешься, пойдем ужинать в "Кристалл".

АНАТОЛЬ. А мой друг?

АНАБЕЛЛА. Пойдет с нами. А потом в бар "Котелок".

АНАТОЛЬ. Почему в "Котелок"?

АНАБЕЛЛА. Там играют "Розовые пантеры".

АНАТОЛЬ. А-а, тогда другое дело.

АНАБЕЛЛА (к Бартодию). Давайте будем на ты. (К Анатолю.) Ты ведь не хочешь, чтобы мы с твоим другом были на вы?

АНАТОЛЬ. О, нет! Конечно же, нет!

АНАБЕЛЛА. Ну, я бегу. (Выходит.)

АНАТОЛЬ. Сама жизнь, правда?

Сцена 2 - Бартодий, Анатоль, Анабелла.

Возвращаются из ночного бара "Котелок". Бартодий и Анатоль под хмельком, поют.

БАРТОДИЙ, АНАТОЛЬ.

В ритме марша, - юность мира

Мы шагаем дружно вперед.

Грозные минуют годы,

Всех, кто молод, к борьбе он зовет.

БАРТОДИЙ. Фальшивишь.

АНАТОЛЬ. Чего ты от меня хочешь, я же раньше никогда этого не пел. Пою в первый раз в жизни.

БАРТОДИЙ. Зачем тогда сейчас поешь?

АНАТОЛЬ. За компанию. А ты?

БАРТОДИЙ. Я - другое дело. Это была моя любимая песня.

АНАБЕЛЛА. Перестаньте дурачиться.

АНАТОЛЬ. А ты, детка, помолчи, когда старшие поют.

БАРТОДИЙ. Не обращай внимания, киска.

АНАТОЛЬ. Не киска, а лягушонок.

БАРТОДИЙ. Не обращай внимания, лягушонок, просто у твоего слоника головка слабенькая. Это он с непривычки.

АНАТОЛЬ. Но я еще привыкну. Честное слово - привыкну.

БАРТОДИЙ. Он все для этого сделает. Уже начал.

АНАБЕЛЛА. Хотите кофе?

БАРТОДИЙ. Мы не хотим кофе. Мы хотим счастья всего человечества.

АНАТОЛЬ. А я - нет. На меня не рассчитывай.

БАРТОДИЙ. Он правду говорит, кузнечик, он никогда не хотел счастья всего человечества.

АНАТОЛЬ. У меня был скверный характер. Зато он так хотел, что буквально из штанов выскакивал навстречу этому самому счастью. Ангел в штанах.

БАРТОДИЙ. Это откуда?

АНАТОЛЬ. Из Маяковского.

БАРТОДИЙ. Не ангел в штанах, а "Облако в штанах". Впрочем, это его дореволюционная поэма, то есть - еще декаданс. А после декаданса он уже перешел на твердые идейные позиции, в соответствии с неумолимыми законами диалектического материализма.