Игорь Оськин - И всюду страсти роковые

После дачи указанных объяснений я видел двух мужчин, которые следовали за мной, начиная от здания УБЭП и вплоть до места моего жительства. Я воспринял их как сотрудников милиции, а их действия как способ психологического давления.

В результате всего этого и особенно действий Петренко у меня (гипотоника) резко поднялось артериальное давление, и я испытывал физические и нравственные страдания.

2). 23 марта 2000 года (после получения вызова к дознавателю) у меня снова произошел скачок артериального давления, поскольку я был уверен, что меня снова будут унижать и запугивать.

В результате этого у меня стала развиваться гипертоническая болезнь, и я вынужден был обратиться за квалифицированной медицинской помощью.

Я уже старый человек и немного застал так называемый бериевский период. Мне казалось, что после двадцатого съезда КПСС с произволом правоохранительных органов навсегда покончено. Однако способы работы оперуполномоченного Петренко заставили меня серьезно усомниться в этом. Такое ощущение, что Лаврентий Павлович только на секундочку вышел из своего кабинета и сразу же туда вернулся.

Учитывая, что все вышеизложенное прямо нарушает мои права и законные интересы, порочит честь, достоинство и деловую репутацию, приносит мне физические и нравственные страдания, прошу:

Прекратить вышеуказанное уголовное дело.

Провести проверку действий Петренко и дать им правовую оценку.

Приложение: копия листка нетрудоспособности».

«Да уж, — размышлял Колесов, — сам бы я до всего этого не додумался. А тут полет научно-юридической мысли, пытливый взгляд ученого специалиста. И наряду с этим – наивные причитания старого коммуниста, жалостливая мольба – защитите от злодея Петренко. «Испытывал страдания» – просто прелесть, чисто по Зощенко».

Что же касается пробелов в законах, то, действительно, незаконное присвоение права требования не попало в статью 159 уголовного кодекса. Наверно, и в других статьях его нет, иначе в УБЭПе сообразили бы применить другую статью. Тогда им осталось бы только доказать незаконность сделок между «Гаммой» и заводом.

И все-таки на уровне здравого смысла это самое «незаконное приобретение права требования» тоже надо бы отнести к мошенничеству. Раньше, до реформ вообще не было банкротств. Теперь же при проведении банкротства право требования автоматом переходит в право на имущество.

Упрощенный пример: некий работник Иванов поработал на хозяина, заработал 1000 рублей, но денег не получил. Хозяина объявили банкротом, его имущество выставили на продажу за 2000 рублей. Работник Иванов надеется получить свою тысячу рублей. И тут, как черт из табакерки, выскакивает некто Сидоров, который заявляет, что он тоже работал на этого хозяина, заработал 9000 рублей, показывает документы, подписанные хозяином. Теперь по правилам дележа при банкротстве каждый получит только часть выручки от продажи: Иванов – 200 рублей, его доля равна 1000: (1000+9000)=0,1. Работник Сидоров получит 1800 рублей, его доля равна 9000: 10000=0,9. Все справедливо, Иванов и Сидоров обижены поровну.

Но если вспомнить, что человек греховен по сути своей (путь его от вонючих пеленок до смердящего савана), то можно предположить самые разнообразные его действия. Например, типа такого – хозяин вспомнил, что Сидоров когда-то поработал на него бесплатно. Чтобы добро зря не пропадало, хозяин оформляет документы с Сидоровым – по взаимному согласию и ко взаимному интересу… Ребус, кроссворд – для будущих законодателей.

Судя по всему, жалоба не повлияла на ход дальнейших событий. Дело передали в районный следственный отдел.

— В этом районе у нас есть связи, — сказал адвокат.

Он договорился со следователем о времени встречи, на его джипе поехали в райцентр. Фраза насчет связей успокоила, на допросе он излагал все ту же версию о Мелком, Левитине, о контактах с «Гаммой». Однако следователь Штурский вел допрос еще более хамски, предвзято и оскорбительно, чем опер Петренко. Большой, толстый, самодовольно ухмыляющийся, он сопровождал его ответы намеками и насмешками – ему, мол, все понятно, вы, ребята, состряпали липовые документы, хотите задарма завод прибрать.

— Как шел обмен документами с «Гаммой»?

— Через курьеров, через Нура, — заученно отвечал подозреваемый.

— Ну да, Нур, наверно, в соседней комнате их и готовил, — с удовольствием заключил следователь.

У адвоката были свои вопросы к Штурскому. Оказывается, тот, получив дело в свои руки, сразу же наложил арест на имущество завода, запретив тем самым его продажу. Адвокат приводил логические доводы: