Джеймс Олдридж - Удивительный монгол

только Скипа. Скип -- скай-терьер, и никогда не ходит просто, даже в доме. Он подскакивает и подпрыгивает, как маленький мячик, из одного места в другое. Но однажды Мушка пошла за нами, и я решила подразнить ее и спряталась, чтобы она подумала, что потерялась. Ей так понравилась игра, что это вошло в привычку. Теперь Мушка и я все время так играем, даже дома. Мы все время поддразниваем друг друга. А поскольку она терпеть не может в чем-нибудь не участвовать, то все время пытается проникнуть в дом. Она делает все, чтобы войти, и даже сердится и недовольно ржет, когда я закрываю дверь перед ее носом.

Вообще-то я со страхом думаю, что, если ей удастся когда-нибудь пробраться в дом, а миссис Эванс ее вовремя не заметит, то произойдет беда. А если Мушка попадет в дедушкин кабинет, она, наверное, сжует все его карты, письма и бумаги. Она обожает есть бумагу. Поэтому мне стоит больших усилий не пускать ее в комнаты, хотя лично я считаю, что она просто уляжется перед камином, как собака, или свернется, как кошка, на коврике.

Вчера миссис Эванс вошла к дедушке в кабинет с мокрыми занавесками в руках и сказала:

-- Посмотрите, что сделала ваша лошадь с этими занавесками! Она начисто отъела весь низ!

Дедушка посмотрел на занавески без всякого интереса к ним:

-- Я думаю, что она хотела залезть в окно. А вы чего ожидаете от нее?

-- Она хотела досадить мне,-- возразила миссис Эванс. -- Она знает, что я не пущу ее в дом, и поэтому делает все, чтобы отплатить за это. На днях она уже почти проникла на кухню, но я выставила ее. Тогда она схватила зубами коврик и убежала с ним к реке.

Дедушка рассмеялся:

-- Ей нравится ваша компания, только и всего.

-- Скорее всего ей нравится шкодничать, -- возразила миссис Эванс. -Вы балуете девочку, а она балует лошадь.

-- Это вы балуете их обеих, -- рассердился дедушка. И как всегда, они начали твердить друг другу: "Чушь".

Даже если я не присутствую при этом, я всегда знаю, что они скажут друг другу, ведь миссис Эванс всегда говорит мне, что сказала дедушке, а дедушка рассказывает, что ответил миссис Эванс.

Но я, кажется, заболталась, пора уже кончать. И миссис Эванс и дедушка твердят мне, что я болтушка, но ведь должна же я была рассказать тебе про Мушку и про наш заповедник, чтобы ты не очень волновался за Таха.

Я очень надеюсь, что тетя Серогли сможет разобрать мой почерк и у нее будет время перевести все тебе.

Я с нетерпением жду, когда появится Tax, хотя и очень беспокоюсь, как он обойдется с Мушкой. Я просто жду не дождусь посмотреть, что же будет, когда они встретятся. Дедушка говорит, что я должна наконец понять, что они лошади, а не люди. Он советует мне не сентиментальничать и не глупить по этому поводу. Я пытаюсь, но это довольно трудно сделать, особенно если любить Мушку, как я.

Пока до свидания. Обещаю написать, как только Tax приедет.

Твой новый друг

Китти Джемисон.

P. S. Монгольская шапка -- чудо. Здесь никто ничего подобного даже и не видел. Жду не дождусь зимы, чтобы надеть ее в школу. Мне надо бы придумать что-нибудь особенное и послать тебе в ответ, но ничего не могу придумать такого, чтобы хоть наполовину сравнялось с твоим подарком.

Кити

5

Здравствуй, Барьют!

Tax здесь!

Он прибыл в пятницу в стойле-фургоне из карантина в Беркшире. Когда грузовик с фургоном на буксире подъехал, ветеринар спросил дедушку, не хочет ли он, чтобы Таха выпустили около дома или же где-нибудь в горах.

Дедушка ответил:

-- Выпускайте его здесь. Пусть сначала увидит это место и нас.

Я не знала, чего ожидать. И хотя Мушка стояла позади меня, толкая мордой в спину, а Скип был заперт в доме, чтобы не лаял, мне все казалось необычным. Даже еще не видя Таха, я волновалась. И знаешь, по-моему, Мушка догадывалась, что там, в стойле, что-то загадочное и дикое и это относится к ней. Она все время пыталась просунуть голову под мою руку и толкала меня в спину, как будто хотела, чтобы я ушла и взяла ее с собой.

-- Ш-ш-ш, Мушка, -- сердито шепнула я.

Даже не знаю, почему я заговорила шепотом, но я слышала, как в стойле сердито дышал Tax, как будто чуял опасность. Он фыркал, бил копытом, лягался.

-- Отойди, Китти, -- попросил дедушка и велел ветеринару открыть задний борт.

В тот момент, когда ветеринар стал открывать задвижку, Мушка начала пятиться, а потом повернулась и убежала к другой стороне дома.

Дедушка засмеялся и сказал:

-- Она еще передумает.

Потом задний борт открылся, и, пока Tax появлялся дюйм за дюймом, я поняла, что вижу совершенно незнакомое и очень дикое животное, и, сделав гримасу, сказала: "Но он же уродец!" Я не ожидала увидеть лошадь, которая была бы такой коренастой и сильной, такой косматой и пятнистой, причем часть меха слиняла (на шерсть это было непохоже). Совершенно необычная грива, она торчала, как зубная щетка. Но самой удивительной была огромная голова. Жеребец действительно походил на тех доисторических лошадей, рисунки которых дедушка развесил по стенам в своем кабинете.