Горан Петрович - Атлас, составленный небом

Оставить строителям письменную просьбу ломать дом медленно - чтобы ему было не так больно.

Заложить в жестяные коробки и банки самые свежие воспоминания.

Уложить в третий, обычный, морской сундук Энциклопедию Serpentiana и остальные книги, мундштуки, трубки и все принадлежности к ним, переписку с господином Половским, взгляды со второго этажа дома, все банки со сливовым вареньем (с листиками герани), клубок красных ниток от сглаза, ужасающий пейзаж работы Подковника, по два яблока и две айвы с наших шкафов, оставшиеся скульптуры из мыла, минимум пять бутылок абрикосовой наливки, нет, минимум шесть бутылок абрикосовой наливки, необходимую одежду и обувь, все предметы, требующиеся для поддержания личных отношений с гигиеной, кустик фиалок, миску с землей из нашего двора, свечи и хлеб, который предстоит испечь.

Не забыть собрание Воображаемых точек и другие коллекции.

Напомнить Саше, чтобы заколола волосы Лунной заколкой.

Очистить кларнет от остатков грустных мелодий и положить его сверху, на все остальные вещи.

Переписать в маленький блокнот все Анатомики для того, чтобы лучше находить общий язык с людьми и самими собой.

Найти соответствующую сетку. В сетку положить Лунную банку. Подвесить все это на переднюю часть тачки в качестве средства борьбы против темноты.

Испечь в дорогу уже упоминавшийся хлеб.

Приготовить веревку потолще, чтобы привязать к тачке сундук с элементарной Легкостью.

Приготовить по крайней мере восемь воздушных шариков, наполнить их чистым смехом, а затем привязать к сундуку с элементарной Тяжестью. Этот тяжелый сверх всякой меры предмет транспортировать описанным способом.

Бережно упаковать все четыре зеркала и поместить их в сфере досягаемости для глаз на случай экстренной необходимости.

Собрать все засохшие цветы для пуговиц на рубашки и пальто.

Обязательно взять, упаковав в плетеные корзины, все сохранившиеся и не сохранившиеся в памяти сны, коллективную фантазию и все досказанные и недосказанные сказки. Все это сложить очень осторожно, чтобы не помялось.

Сделать из толстого картона переплет для заполненных и незаполненных карт, которые не представляют ни небо, ни землю. На переплете написать торжественными буквами "АТЛАС", а на первой странице тот текст, который содержится в последнем, пятьдесят втором, комментарии.

Посмотреть, чтобы все покинули дом, и если потребуется, пересчитать друг друга, и даже не один раз.

Взять с собой для украшения и на счастье каждому по одному цветку Счастливки.

__________

50/ Битва

Всю ночь мы по очереди шутили. Смех собирала самая внимательная из всех нас Молчаливая Татьяна. Она привыкла иметь дело с песнями, и ей было хорошо известно, как обращаются с такого рода нежной материей. Наполненные шарики она тут же привязывала к сундуку с элементарной Тяжестью. Большой сундук поддавался с трудом, он сварливо скрипел, упрямо не хотел отделяться от пола, дрожал от бешенства, упорно сопротивлялся легкости; но и мы не отступали. Замахиваясь на него все более веселыми шутками, мы поднимали все более воздушные волны смеха. И наконец, когда восьмой шарик был наполнен до самой завязки, сундук сдался и немного приподнялся, совсем чуть-чуть, но уже этого было достаточно для того, чтобы подтащить под него небольшой сквозняк.

51/ Даже если постоянно плыть в одном направлении,

в гавань, из которой отплыл,

вернешься с другой стороны

Atlas spekuli sive tabulae orbis neque terrae neque caeli.2

Даже если постоянно плыть в одном направлении, независимо от всех задержек в пути, в гавань, из которой отплыл, возвращаешься с другой стороны. Первое, что сделал Жоакин Алмейда де Круш, один из девятнадцати оставшихся в живых с корабля "Виктория", попросил дать ему самого быстроногого скакуна, чтобы как можно скорее попасть в свой родной город. Именно этим объясняется то, что картограф Магеллана прибыл в Лисабон на полночи раньше, чем известие, что одному из кораблей удалось обогнуть мир.

Хотя Жоакин Алмейда де Круш не был дома более трех лет, кожа его ступней помнила расположение комнат, и в кабинет он вошел, не зажигая по пути свет. Себя он застал в кресле спящим сном, младшим на сорок времен года. Изнуренный цингой, частыми сменами ветра и солнца, реальности и фантазии, картограф Магеллана подошел к столу и взглянул на разложенные на нем бумаги. На одном листе, несомненно заглавном, было написано: "АТЛАС". Стараясь не разбудить того, первого, Жоакин Алмейда де Круш обмакнул перо в открытую чернильницу и дописал: "Atlas speculi sive tabulae orbis neque terrae neque caeli". Потом, не выдержав, нежно провел рукой по волосам того, первого.