Ричард Райт - Черный

- А, знаю я все, что ты мне собираешься объяснять, - отмахнулся я.

Он сжал мне рукой плечо и посмотрел прямо в глаза - в лице его были страх, ненависть, тревога за меня.

- Ты хочешь, чтобы тебя убили? - спросил он.

- Что я, сумасшедший?

- Тогда научись ради всего святого жить. Ведь это же Юг, парень, - Юг!

- Ну, знаешь! - взвился я. - Ладно бы это говорили мне белые, но ты!

- Ага, вот оно! - торжествующе закричал он, тыча в меня пальцем. - И все это у тебя на лице написано. Ты никого не слушаешь, гнешь свое и всего хочешь добиться с налету. Я помочь тебе стараюсь, а ты уперся и ни в какую. - Он умолк и огляделся по сторонам. Потом произнес тихо и значительно: - Дик, дружище, ведь ты черный, неужели не понимаешь _черный_!

- Чего ж тут не понимать, - сказал я.

- Так и веди себя, черт подери, как положено черному! - со злостью закричал он. И принялся перечислять, сколько мест я переменил за лето.

- А ты откуда знаешь? - удивился я.

- Белые следят за неграми, - объяснил он. - И все друг другу передают. А мой хозяин, янки, мне рассказывает. Ты у них на примете.

Неужели это правда? Неужели Григгс не врет? Какой он странный, этот мир белых! Неужели я никогда его не пойму?

- Что же мне делать? Научи, - смиренно попросил я. - Я хочу заработать денег и уехать, больше мне ничего не надо.

- Научу, дай срок, - пообещал он.

В эту минуту из магазина вышла какая-то дама и двое мужчин, я посторонился, поглощенный тем, что сказал мне Григгс. А он вдруг как схватит меня за руку да как дернет, я даже отлетел на несколько шагов в сторону.

- Ты что, сдурел? - накинулся я на него.

Григгс ощерился, потом захохотал.

- Это я учу тебя убираться с дороги, когда идут белые, - сказал он.

Я поглядел на людей, которые вышли из магазина: действительно, они были белые, а я сначала и не заметил.

- Теперь понял? - спросил он. - Не лезь белым под ноги, им это не нравится, - раздельно произнес он, чтобы дошло до моего сознания.

- Да, теперь я понял, - прошептал я.

- Дик, я к тебе как к брату отношусь, - сказал он. - Ты ведешь себя с белыми, будто не знаешь, что они белые. И они это видят.

- Господи, да не могу я быть рабом, - в отчаянии простонал я.

- Но ведь есть-то тебе надо, - возразил он.

- Ты прав, есть мне надо.

- Вот и веди себя соответственно, - принялся втолковывать он мне, ударяя себя кулаком по ладони. - Когда ты с белыми, ты сначала подумай, а уж потом говори, сначала подумай, а потом делай. С нами, черными, веди себя как хочешь, а с белыми нельзя. Они не потерпят.

Я, не щурясь, глядел на утреннее солнце и думал: скоро мне исполнится семнадцать лет, неужели это проклятие будет тяготеть надо мной всю жизнь? Григгс говорит правду, но я не могу, органически не могу рассчитывать и обдумывать каждый свой шаг, не могу взвешивать, измерять, сообразовывать. Могу притвориться ненадолго, но потом забываю о своей роли и начинаю вести себя просто как человек, а не как негр, и вовсе не потому, что я хочу кого-то оскорбить, нет, я просто забываю об искусственных барьерах между расами и классами. И мне безразлично, белые это или черные, для меня все одинаковы. Я вздохнул, рассматривая сверкающие бриллианты в витрине, кольца, аккуратные ряды золотых часов.

- Наверно, ты прав, - наконец проговорил я. - Нужно следить за собой, переломить себя...

- Нет-нет, - прервал он меня, смутившись. Кто-то входил в магазин белый, и мы на минуту умолкли. - Может, ты решил, что я - дядя Том, так ты ошибаешься. Я этих белых ненавижу, они для меня хуже чумы. Но показывать свою ненависть я не могу - убьют. - Он смолк и оглянулся, не слышит ли нас кто из белых. - Как-то при мне один пьяный негр сказал: "Они белые, мы черные, а дерьмо у нас воняет одинаково".

Я неловко засмеялся, провожая глазами белые лица прохожих. Григгс тоже прыснул, но сейчас же зажал рот руками и слегка присел - бессознательный жест, который должен был скрыть его неумеренное веселье в присутствии белых.

- Вот как я к ним отношусь, - с гордостью сказал он, когда приступ смеха у него прошел. Он посерьезнел. - Над нашим магазином помещается оптическая мастерская, ее хозяин - янки из Иллинойса. Ему нужен рассыльный на полный день летом и на утренние и вечерние часы зимой. Он задумал обучить своему ремеслу цветного. Я скажу мистеру Крейну о тебе и сведу вас.

- А нельзя поговорить с ним сейчас? - спросил я.

- Ну что ты порешь горячку, подожди! - взорвался он.

- Это-то, наверное, и губит негров, - сказал я. - Очень уж долго они ждут.

Я засмеялся, но он лишь с огорчением покачал головой. Я поблагодарил его и ушел. С неделю я ждал, от Григгса не было ни слуху ни духу, я решил, что дело безнадежное. И вдруг он является ко мне домой.