Микаел Рамадан - Тень Саддама Хусейна

Его заявление было встречено хором одобрения.

- А что мы сделаем с телом? - спросил чей-то голос.

Предложение сфотографировать мое мертвое тело и фотографии послать в международные средства информации встретило общее одобрение. Тогда мир узнает, что Саддам использует двойников. Однако они проявили большую изобретательность, когда дело дошло до обсуждения, каким способом разделаться со мной, и у меня мурашки пошли по телу, когда они бесстрастно оценивали разные варианты. Наконец они решили, что меня привезут в Багдад и бросят около главных ворот президентского дворца.

В этот момент упрямый двигатель машины ожил, охранник, заметив мое отсутствие, поспешил ко мне и отогнал меня от большой палатки. У меня возникла мимолетная мысль броситься на него и попытаться убежать, но мои нервы сдали. Вместо этого я покорно поплелся за ним к моей палатке, где мог поразмышлять над своей судьбой. Меня охватил ужас при мысли о том, что через несколько минут меня застрелят, а когда мне в голову пришла мысль, что курды могут вместо этого перерезать мне горло, я почти потерял сознание. Но прошло больше часа и никто не пришел за мной.

Погрузившись в отчаяние, я сидел, свернувшись, тихонько постанывая. В этом положении я находился, возможно, около часа, как вдруг шум вдалеке, похожий поначалу на рокот грома, вывел меня из моего состояния. Когда шум усилился, я понял, что слышу звуки приближающихся реактивных самолетов. Я бросился на улицу. Сначала один, а затем и второй самолет пронеслись прямо над лагерем. Курды в панике и смятении с криками бегали вокруг, некоторые стреляли в воздух в безнадежной попытке сбить самолет. Самолеты покружились вокруг и пролетели прямо над лагерем, поливая палатки пулеметным огнем. Я нырнул обратно в палатку, хотя она не служила достаточной защитой. Когда я растянулся во весь рост на полу, несколько взрывов сотрясли землю. Теперь крики перемежались пронзительными воплями.

У меня появилась надежда, что иракские ВВС помешают курдам убить меня, когда взрыв, раздавшийся в нескольких шагах от меня, свалил крышу палатки мне на голову. Я начал бороться с парусиной и, выбравшись из-под нее, наткнулся на своего охранника. Его лицо покрылось сотней крошечных ран от шрапнели, и он был мертв.

И не он один. Меня окружала картина кровавой бойни и полного смятения. Повсюду были разбросаны тела убитых, а уцелевшие метались по лагерю, в поисках укрытия. Никто не обратил на меня внимание, я бросился на землю и пополз в сторону. Добравшись до небольшого рва, окружавшего лагерь по периметру, я огляделся вокруг. Меня не должно было быть видно.

Когда самолет вернулся для повторной атаки, я поднялся и побежал изо всех сил подальше от лагеря. Я пробежал, как мне казалось, огромную дистанцию, но, возможно, это было всего 500 метров. Хотя мои легкие готовы были лопнуть, я продолжал бежать, инстинктивно пригибая голову при каждом взрыве. Я никогда не бегал так, без отдыха, с тех пор, как был мальчишкой, и только страх и адреналин помогали мне двигаться. Пробежав, вероятно, километра два, я упал задыхающейся глыбой, ловя ртом воздух. Только тогда я заметил, что самолеты улетели, - две уменьшающиеся точки виднелись в ясном голубом небе.

Лагерь был охвачен пламенем с нескольких сторон. Я забрался на небольшой холм, чтобы понаблюдать за курдами. Те немногие, кто уцелел, бегали взад и вперед. Не было заметно, что они обнаружили мое исчезновение.

Я пошел так быстро, как только могли выдержать мои уставшие ноги, стараясь скрыться от полуденного солнца. Я двигался на восток, по направлению к дороге от аль-Мосула на Багдад.

Курды все-таки спохватились, бросились в погоню и в скором времени оказались всего метрах в пятидесяти от того места, где я спрятался. Лежа плашмя за гребнем песчаной дюны, я вдавил голову в песок и слушал, как их машина с ревом проехала мимо. Они смогли быстро догнать меня, но шум мотора служил для меня предупреждением, что они уже близко. Когда я слышал рев мотора, то бросался в канаву или нырял за каменистый бугор. К счастью, мест, где можно было укрыться, было предостаточно.

Солнце уже клонилось к закату, и я понял, что необходимо до наступления ночи добраться до города. Моя одежда не подходила для холодных ночей в пустыне, и если я не найду места для ночлега, то рано утром буду не в состоянии двигаться дальше. Впереди на горизонте виднелись строения Кайяра, но я посчитал, что до него ещё километров пятнадцать. Мне оставалось только воспользоваться несколькими оставшимися до наступления темноты часами, чтобы найти подходящее укрытие.