А Роб-Грийе - Проект революции в Нью-Йорке

Возникает вопрос. Кто такие эти белокурые медсестры, о которых постоянно, через более или менее долгий интервал, заходит речь в тексте? Чем занимаются они в кабинете своего шефа-психоаналитика? Какова их точная роль в повествовании? Почему о них было сказано, что это "лже-медсестры"? И отчего их белые халаты испещрены маленькими красными пятнышками? Обрыв.

Возврат. Когда Лора закрывает дверь библиотеки и вновь подходит к большому зеркалу, она замечает на черном мраморе столика поддельный ключ, забытый Бен Саидом. Неосознанная улыбка легкой тенью пробегает по ее застывшему лицу. Ступая беззвучно, словно сомнамбула, но уверенно и без остановок, она при помощи захваченного ключа открывает дверь своей тюрьмы и, не дав себе труда закрыть за собой створку, идет вдоль прямой улицы по направлению к станции метро. Значит, именно ее я увидел со спины, когда она стояла, уткнувшись лицом в маленькое стекло двери, ведущей в тамбур, в самом конце пустого вагона, куда я вошел, сделав пересадку. Чуть позднее она вновь попалась на глаза и была схвачена, когда ее со всех сторон окружили наши агенты, а именно: Бен Саид, которому надлежало зафиксировать все подробности ее ухода и предупредить остальных сообщников, юный W, иными словами, один из трех шалопаев, мелькающих то там, то здесь в ходе повествования, доктор Морган собственной персоной, М-вампир метрополитена. Обрыв.

Еще позднее Лора, которую во время допроса неоднократно и продолжительно насиловали в разнообразных, странных и неудобных позах, удерживая силой, что показалось ей очень возбуждающим после нервного напряжения во время бегства с железной платформы и двусмысленного удовольствия, испытанного при собственной поимке, оказывается запертой в железной клетке, что находится в маленькой подземной комнатушке, целиком облицованной белой керамической плиткой. Из неистребимого желания лгать она несколько раз неправильно отвечала на вопросы хирурга - особенно по ходу изнасилований в полном смысле этого слова. Теперь она спрашивает себя, чем же все это закончится. В частности, ей приходят на ум те последние признания, что поведала за чаем ее мимолетная подруга Сара Гольдштюкер, которой, видимо, не терпелось рассказать кому-нибудь (особенно, если собеседница производит впечатление повредившейся в уме, что располагает к откровенности, ибо это то же самое, что разговаривать с глухим или с кошкой) историю своей драматической юности: беспокойное детство, подростковые грезы, влияние семейного врача, помешанного на сексе (которого зовут не Мюллер, а Жюар) и т.п. Обрыв.

Упоминал ли я уже, что даже до революции весь город Нью-Йорк - и остров Манхэттен, в частности, -обратился в руины? Я имею в виду, разумеется, строения на поверхности земли, на так называемом свежем воздухе. В одном из еще сохранившихся домов, а именно в доме рассказчика, расположенном в западном части Гринвича, сейчас работает бригада динамитчиков. Зная, что намечается в скором времени построить на этом месте более высокое и более современное здание, четверо мужчин с суровыми лицами, одетые в темно-серые спортивные комбинезоны, споро и ловко укладывают на всех этажах заряды с бикфордовым шнуром, так что до неминуемого взрыва остается совсем немного времени. Обрыв.

Вы спросили меня, что сделали похитители с юной невестой. Отвечу вам вкратце. В течение нескольких дней она состояла в числе белых рабынь, которыми распоряжаются по своему усмотрению - как правило, с целью унизить - члены организации в завоеванных частях подземного города. Затем она была подвергнута экзекуции, под предлогом безобидной оплошности, якобы осквернившей религиозную церемонию. Сначала они, забавлялись, прижигали ее раскаленными кончиками своих сигар в самых чувствительных и в самых интимных местах. Они также заставили ее вести с ними (с каждым отдельно и со всеми вместе) любовную игру, в которой осужденная была крайне неопытна, но ей пришлось покорно исполнять все их желания. Затем они привязали ее за руки и за ноги к большим кольцам, торчащим из каменных плит холодного погреба. Когда тело ее с широко расставленными руками и ногами в достаточной степени напряглось, приняв форму буквы Х под натяжением цепей, обхвативших щиколотки и запястья, они стали втыкать длинные иглы в живую плоть, в частности, в груди, в ягодицы, ляжки и живот, во всех направлениях и насквозь, от колен и до горла, а затем оставили ее умирать в такой позе. Обрыв.