Франсуаза Саган - Немного солнца в холодной воде

Оставшись один, он выпил большой глоток виски, прямо из бутылки, спирт обжег ему горло. Сейчас настанет час любви с этой совершенной подругой, с этой совершенной возлюбленной, с этим воплощением совершенства. Жизнь в конечном счете наладилась.. Он даже сможет сказать сейчас: "Знаешь, мне очень тебя недоста-вало",-и это не будет ложью. Но у него зуб на зуб не попадал..

Глава десятая

Она действительно сожгла последние мосты, соединявшие ее с прошлым, с детством, с друзьями. Брат замучил ее советами,. мольбами, а муж поставил ультиматум: "Или оставайся сейчас, или уходи навсегда". Обо всем этом она рассказала Жилю корот-кими, отрывистыми фразами, и он радовался, что она в темноте не видит его слез. Никто в Лимузене не доверял ему, решительно никто, даже родная его сестра Одилия, которая, однажды набрав-шись смелости, отвела Натали в сторону и спросила, счастлива ли она, но с таким видом, будто спрашивала о чем-то невозможном.

"Мне там больше нечего делать",- говорила Натали, а он те-перь часто задумывался: быть может, они правы, эти положитель-ные люди, прочно стоящие на земле. Время шло, апрель уже опу-шил зеленью деревья, и они все жили, как жилось. Однажды ут-ром Жиль пришел в редакцию сияющий: накануне вечером он на-писал очень хорошую статью о Греции. Он прочел ее Натали, она была взволнована этой статьей, и он почувствовал себя очень уве-ренным. В самом деле, Фермон нашел, что написано хорошо, и Жан похвалил; даже Гарнье, который со времени знаменитой ноч-ной вылазки Жиля немного сторонился его, поздравил товарища с удачей. Статья была написана сжато, страстно и четко; именно такие статьи газете следовало бы печатать каждую неделю, зая-вил Фермон. Жиль был в превосходном настроении и, когда утром заверстали газету, пригласил Жана, доброго старого друга Жана, позавтракать с ним. За столиком они все время говорили о поли-тике, потом решили в этот день больше не работать, а пойти в кино. Обошли все кинотеатры на Елисейских полях, но тщетно: если один не видел картины, другой непременно видел.

- К себе я тебя не приглашаю,- сказал Жан. - Сегодня у Марты гости. Не могу подложить тебе такую свинью.

- Пойдем лучше ко мне,- сказал Жиль. - Натали вернется только в половине седьмого. А дома нам удобнее будет поговорить

о событиях в Греции.

Он чувствовал, как ясно, абстрагируясь от всего, работает сей-час его ум, и радовался, что еще два часа может развивать свои мысли перед Жаном, который, как он знал, умел и слушать и возражать. Он отпер дверь, усадил Жана, налил ему кальвадоса.

- Давненько я здесь не бывал,- сказал Жан, усаживаясь по-удобнее.

В голосе его не звучало ни малейшего укора, но Жиль поду-мал, что он прав. А раньше тут всегда толкался народ, даже стульев не хватало. Так было до... Натали. Он поморщился:

- Знаешь ли...

- Да знаю-знаю, дружище,- прервал его Жан. - Страсть - это страсть. Это лучшее из всего, что могло с тобой случиться. В особенности страсть к такой женщине, как Натали. Казалось, он говорил совершенно искренне.

- И да и нет,-сказал Жиль и наклонился к Жану.

Он по-чувствовал, что способен к психологическому анализу, тонкому, прустовскому анализу. Когда чувствуешь себя умным, предателем себя не чувствуешь. - Видишь ли, когда я с ней познакомился, я был... ну, ты, конечно, помнишь... с меня словно кожу содрали. Бог знает почему, но именно так и было. Она положила меня на пуховую подушечку, согрела, вернула к жизни. Право. Но те-перь... Теперь эта подушка давит мне на лицо, душит. Вот оно :как. Все, что я любил в ней и что поддерживало меня - ее власт-ность, ее прямолинейность, цельность,- все это обратилось против .нее...

- Потому что сам ты вялый и неустойчивый,- ласково сказал Жан.

- Если хочешь, да. Может быть, я последняя сволочь, но,

право же, бывают минуты, когда я дорого дал бы за то, чтобы не представать перед ее судом. И быть, как прежде, одиноким.

Ему следовало бы, ради точности, добавить, что он не может :и помыслить себе жизни без нее. Но в порыве гордости и само-довольства по поводу своей удачной статьи и всеобщего одобре-ния, видя явное сочувствие Жана, он избавил себя от этого при-знания.

- Может быть, тебе следует все это объяснить ей,- сказал .Жан и умолк.

Жиль обернулся. В дверях спальни стояла Натали. Она казалась спокойной. Нет, глаза у .нее были светлее, чем обычно. А дверь была закрыта, когда они пришли?

- Добрый вечер,-сказал Жан.

И поднялся с места. Он тоже немного побледнел.

- Вы тут беседовали? - сказала Натали. - Агентство сегодня днем закрыто, и я этим воспользовалась, чтобы немного поспать.