Джером Сэлинджер - Опрокинутый лес

- Бобби? - сказала она. - Это Корин.

- Ничего, ничего. Я не спал. Еще и четырех нет.

- Бобби, кто такой Рэй Форд?

- Кто?

- Рэй Форд. Ты подарил мне его стихи.

- Слушай, можно я сначала посплю, а потом...

- Бобби, прошу тебя. По-моему, я его знаю. Возможно, знаю. Я была знакома с человеком, которого звали Рэй Форд - Рэймонд Форд. Правда.

- Отлично. Буду ждать тебя в редакции. Спокойной...

- Бобби, проснись. Прошу тебя. Это страшно важно. Ты что-нибудь о нем знаешь?

- Только то, что написано в рекламе на суперобложке. Больше ничего...

Корин повесила трубку. Разволновавшись, она не подумала, что можно заглянуть на суперобложку сзади. Кинувшись снова к кровати, она прочитала несколько слов, посвященных Рэймонду Форду.

Тот Рэй Форд, о котором шла речь, за поэтические произведения был дважды награжден премией Раиса, трижды ежегодной премией Штрауса, а в настоящее время наряду с творческой работой занимался преподавательской деятельностью в Колумбийском университете в Нью-Йорке. Родился он в Бойсе, в Айдахо, обстоятельство, увы, огорчительное - хотя могло быть решающим Корин не знала, откуда родом ее Рэй Форд.

В заметке, между тем, говорилось, что ему тридцать. Возраст совпадал точно, как в аптеке.

Корин стала смотреть, нет ли посвящения. Оно было. Книга была посвящена памяти некой миссис Риццио.

Сведения были весьма приблизительны, но воображение у нее уже заработало. Все получалось очень просто. Миссис Риццио, мать Форда, взяла фамилию второго мужа. Корин и в голову не пришло, что автор (как и любой человек) едва ли станет говорить о родной матери в третьем лице. Логика ни к чему, когда хочется обмирать от восторга. Она снова забралась в кровать с книгой.

Корин сидела в постели, не отрываясь от "Робкого утра", - она не выкурила ни одной сигареты, - пока горничная не пришла, чтобы разбудить ее к завтраку. Одеваясь, она буквально чувствовала, как стихи Рэймонда Форда бродят по ее комнате. На всякий случай, чтоб они не приняли естественного для них горизонтального положения, она поглядывала в зеркало туалетного столика. Уходя на работу, она поплотнее прикрыла дверь.

Попозже, из редакции, Корин дважды звонила в Колумбийский университет, но с автором "Робкого утра" ей связаться не удалось. Один раз он был на занятиях, другой - "только что вышел".

В полдень она бросила работать, поехала домой и спала до четырех. Потом снова набрала номер Колумбийского университета. На этот раз она поговорила с Рэем Фордом.

Сперва Корин хорошенько извинилась.

- Простите, что беспокою, надеюсь, я вам не помешала, - торопливо произносила она, - это говорит Корин фон Нордхоффен и я когда-то была знакома с...

- Кто? - перебил голос на другом конце провода. Корин повторила свое имя.

- О! Как поживаешь, Корин?

Она сказала, что хорошо, а затем надолго замолчала. Поразительно было даже не то, что это в самом деле оказался _е_е_ Рэй Форд, а то, что _е_е_ Рэй Форд ее вспомнил. Одно дело, если бы он, порывшись в памяти, извлек оттуда какую-нибудь давнюю вечеринку, но ведь от детства их отделяли девятнадцать прожитых лет!

Корин ужасно разволновалась.

- Никак не думала, что ты меня вспомнишь, - произнесла она. Мысли и слова в беспорядке заметались. - Сегодня ночью я прочитала книгу твоих стихов. Мне захотелось сказать тебе, что они показались мне... такими красивыми... и я решила позвонить. Конечно, я не то говорю, но в общем понятно.

- Мне очень приятно, - ответил Форд сдержанно. - Спасибо, Корин.

- Я живу в Нью-Йорке, - сказала Корин.

- А я как раз хотел спросить. Значит, в Бейонне ты больше не живешь?

- В Шорвью, на Лонг-Айленде, ты имеешь в виду, - уточнила Корин.

- В Шорвью - ну разумеется! Так ты, там больше не живешь?

- Нет. Отец умер, и я продала дом, - объяснила Корин, и ей показалось, что ее голос зазвучал фальшиво. - А как... как твоя мама?

- Давно умерла, Корин.

- Я не задерживаю тебя? Не отрываю от работы? - внезапно забеспокоилась Корин.

- Нет, нет.

Корин встала, будто собиралась уступить кому-то место.

- В общем, я просто хотела сказать, как они мне понравились... я имею в виду стихи.

- Это очень мило с твоей стороны, Корин. В самом деле.

Корин снова села. И засмеялась.

- Нет, правда замечательно, что ты и есть тот самый Рэй Форд. В смысле, который пишет стихи. Ведь фамилия распространенная. А где... где ты жил, после того, как уехал из Шорвью? - Корин не хотелось курить, но она потянулась к пачке сигарет.

- Ей-богу, не помню, Корин. Столько воды утекло.