Уильям Шекспир - Шекспировские чтения, 1976

Жить будешь ими, а они тобой,

Доколе не померкнет глаз людской.

19

У льва, о Время, когти извлеки,

Оставь земле сжирать детей земли,

У тигра вырви острые клыки,

И феникса в его крови спали!

Печаль и радость, тьму и блеск зари,

Весну и осень, бег ночей и дней,

Что хочешь, легконогое твори,

Но одного лишь делать ты не смей:

Не смей на лике друга моего

Вырезывать следы твоих шагов;

Пусть красота нетленная его

Пребудет образцом для всех веков!

Но можешь быть жестоким, злой Колдун,

В моих стихах он вечно будет юн.

20

Твой женский лик - Природы дар бесценный

Тебе, царица-царь моих страстей.

Но женские лукавые измены

Не свойственны душе простой твоей.

Твой ясный взгляд, правдивый и невинный,

Глядит в лицо, исполнен прямоты;

К тебе, мужчине, тянутся мужчины;

И души женщин привлекаешь ты.

Задуман был как лучшая из женщин,

Безумною природою затем

Ненужным был придатком ты увенчан,

И от меня ты стал оторван тем.

Но если женщинам ты создан в утешенье,

То мне любовь, а им лишь наслажденье.

21

Нет, я не уподоблюсь музе той,

Которая, не зная меры слова

И вдохновляясь пошлой красотой,

Свою любовь со всем сравнить готова,

Приравнивает к солнцу и луне,

Цветам весенним, ярким самоцветам,

В подземной и подводной глубине,

Ко всем на свете редкостным предметам.

Правдив в любви, правдив и в песне я:

Не как златые светочи в эфире,

Блистает красотой любовь моя,

А как любой рожденный в этом мире.

Кто любит шум, пусть славит горячей,

А я не продаю любви своей.

22

Не верю зеркалам, что я старик,

Пока ты сверстник с юностью живою.

Когда лета избороздят твой лик,

Скажу и я, что смерть придет за мною.

Твоя краса - покров души моей,

Сплетенный навсегда с душой твоею.

Твоя в моей, моя в груди твоей

Так как же буду я тебя старее?!

И потому побереги себя

Для сердца моего - и я ведь тоже

Твое ношу и берегу любя,

На преданную нянюшку похожий.

И если сердце вдруг умрет мое

То не смогу я возвратить твое.

23

Как на подмостках жалкий лицедей

Внезапно роль забудет от смущенья,

Как жалкий трус, что в ярости своей

Сам обессилит сердце в исступленье,

Так от смущенья забываю я

Любовный ритуал, для сердца милый,

И замолкает вдруг любовь моя,

Своею же подавленная силой.

Так пусть же книги тут заговорят

Глашатаем немым души кричащей,

Что молит о любви и ждет наград,

Хотя язык твердил об этом чаще.

Любви безмолвной речи улови:

Глазами слышать - высший ум любви.

24

В художника мой превратился глаз,

Твой образ в сердце впечатлен правдиво.

Он в раме тела моего сейчас,

Но лучшее, что есть в нем - перспектива.

Сквозь мастера глядишь на образ свой,

Его в глуби ты видишь потаенной

У сердца моего он в мастерской,

Любимого глазами застекленной.

О, как дружны глаза у нас - смотри:

Мои - художник, а твои - оконца;

Чтоб образ твой увидеть там, внутри,

Сквозь них в меня заглядывает солнце.

Но глаз рисует тело лишь одно

Увидеть сердце глазу не дано.

25

Кто под счастливой родился звездой,

Гордится честью, титулом, наградой.

А я, лишенный этого судьбой,

В нежданном счастье нахожу отраду.

Как ноготки под солнечным лучом,

Цветут под взглядом принца фавориты.

Но падают в величии своем,

Суровостью очей его убиты.

Добывший славу в битвах без числа,

Одну хотя бы проиграет воин,

И вот забыты все его дела,

И в книге славных быть он не достоин.

Но счастлив я: люблю я и любим

И от любви своей неотделим.

26

Любви моей властитель. Твой вассал

С почтительной покорностью во взгляде

Тебе посланье это написал

Не остроумья, преданности ради.

Так преданность сильна, что разум мой

Облечь ее в слова не в состоянье.

Но ты, своей известный добротой,

Найдешь приют для скудного посланья.

Пока свой лик ко мне не обратят

Созвездья, управляющие мною,

И выткут для любви такой наряд,

Чтоб мог я быть замеченным тобою.

Тогда скажу, как я тебя люблю,

А до того себя не объявлю.

27

Устав от дел, спешу скорей в кровать,

Чтоб отдохнули члены от блужданья.

Но только станет тело отдыхать,

Как голова начнет свои скитанья.

Уходят мысли в страннический путь,

Спешат к тебе в усердии горячем,

И не могу я глаз своих сомкнуть,

И вижу мрак, открытый и незрячим.

Духовным зреньем вижу образ твой,