Ирвин Шоу - Рассказы из сборника 'Пестрая компания'

- Если я тебя ещё хоть раз увижу с этим типом, - сказала Руфь, обращаясь к человеку, который первым представился Митчеллу и который остался стоять рядом с их столиком, - я с тобой навсегда перестану разговаривать.

Араб искоса посмотрел на Митчелла ( это был короткий оценивающий взгляд) и что-то сказал по-арабски.

- Нет, - звонко и резко ответила Руфь. - Ни за что!

Араб слегка поклонился, протянул Митчеллу руку.

- Знакомство с вами, лейтенант, явилось для меня большой приятностью, - сказал он и пошел к приятелям.

- Танцы в древнем Тель-Авиве... Можно приводить детишек. Желаю приятно провести вечер, - пробормотал Карвер и нетвердой походкой направился к своему столику.

- Послушай, Руфь... - начал Митчелл.

- Лейтенант Ганнисон...

Митчелл обернулся. За его спиной стоял Шнейдер. Музыкант говорил негромким, извиняющимся голосом.

- Лейтенант Ганнисон. Я с нетерпением жду вашей оценки. Как вам понравилось моя аранжировка "Звездной пыли"?

Митчелл медленно повернулся в сторону Руфи, которая сидела на стуле, напряженно выпрямив спину.

- Замечательно, Шнейдер, - сказал он. - Просто фантастика.

- Вы очень снисходительны, - лучась счастьем, произнес музыкант. Теперь, специально для вас, я ещё раз сыграю "Саммертайм"

- Большое спасибо, - ответил Митчелл и прикрыл ладонью лежащую на столе руку Руфи. - С тобой все в порядке?

- Конечно, - улыбнувшись ему, ответила она. - Я большая поклонница абстрактных политических дискуссий. - Ты желаешь узнать, что сказал мне по-арабски Хазен? - спросила девушка, и её лицо вдруг стало очень серьезным.

- Нет, если ты сама не хочешь мне этого говорить.

- Я хочу тебе это сказать, - ответила Руфь, рассеянно поглаживая его пальцы. - Он спросил меня, не встречусь ли я с ним позже.

- Понимаю, - сказал Митчелл.

- Я заявила, что встречаться с ним не стану.

- Это я слышал, - ухмыльнулся Митчелл. - Думаю, что тебя услыхали даже в Каире.

- Я не хочу, чтобы тебя тревожили сомнения в наш последний вечер, сказала Руфь.

- Я чувствую себя превосходно.

- Я встречаюсь с ним вот уже четыре года, - некоторое время она молча ковыряла вилкой еду на тарелке, которую поставил перед ней официант. Когда я здесь появилась, я была страшно испугана и чувствовала себя ужасно одинокой, а Хазен вел себя очень достойно. Он выполняет подрядные работы для американцев и англичан и за время войны сумел сколотить большое состояние. Но когда Роммель подошел к Александрии, Хазен и его дружки тайно отпраздновали это событие. Теперь я его не выношу. Всегда сообщаю ему, когда у меня появляются другие мужчины. Но он от меня не отстает. Думаю, что в конце концов он доведет меня до того, что я выйду за него замуж. У меня уже нет тех сил, которые были раньше, - Руфь подняла глаза на Митчелла и, попытавшись выдавить улыбку, добавила: - Тебя не должно это шокировать, дорогой. Американцам не понять, как могут уставать целые народы. Пойдем потанцуем, - неожиданно сказала девушка и поднялась со стула.

Они вышли на площадку. Шнейдер заиграл "Саммертайм" и с одобрительной улыбкой следил за Митчеллом и Руфью все время, пока те танцевали. Руфь танцевала превосходно, легко и темпераментно, и Митчелл, танцуя, знал, что запомнит этот момент очень надолго. Возвращаясь под огнем зенитных орудий с очередной бомбардировки или бродя по заснеженным холмам родного штата (если он туда вернется) в его памяти будет вставать легкое светлое платье, смуглое, немного полное, нежное лицо, приглушенный шорох ног по старому полу под пальмами, сочное звучание рояля и каменные стены патио, залитые неярким синим светом. В его горле теснились слова, которые ему хотелось ей сказать, но он не знал, как их произнести. Когда музыка закончилась, Митчелл легонько поцеловал девушку в щеку. Руфь подняла на него глаза и улыбнулась.

- Вот так-то лучше, - сказала она.

К своему столику молодые люди вернулись, уже весело смеясь.

Митчелл заплатил по счету, и они вышли на улицу. По пути они пожелали доброй ночи Шнейдеру, а на столик, за которым сидели Карвер и три араба, даже не взглянули. Но до них долетел гулкий голос американца:

- Никто не желает, чтобы я построил аэропорт? - вопрошал он. - Если кто-то желает, то я его построю. Может быть, кто-нибудь желает получить терновый венец? Если кто-то желает, то я его сплету.

Рядом с рестораном стоял какой-то древний конный экипаж, возница дремал, фонари на коляске были притушены. Митчелл и Руфь забрались в древнее сооружение и сели, плотно прижавшись друг другу. Возница прищелкнул языком, и лошади неторопливо зацокали копытами в направлении города. Бриз стих в девять вечера, как это всегда бывает в этих краях, и со стороны Средиземного моря доносилось лишь теплое соленое дыхание. Иногда, поднимая американский ветер, мимо них проносился джип, с прищуренными в целях маскировки глазами фар. Полоски света из узких щелей чуть разрывали темноту. Митчелл и Руфь обняв друг друга, молча сидели на мягких подушках, а старинная, слегка потрескивающая пролетка, становился для них все дороже, ближе и роднее.