Эптон Синклер - Автомобильный король

Различные марки велосипедов рекламировались во время гонок. Предприниматели нанимали профессиональных гонщиков и платили им большие премии за победу над соперниками. У мистера Форда не было денег для оплаты гонщиков, но он сам мог управлять своим автомобилем, и он вызвал на соревнование некоего мистера Уинтона, который делал автомобиль в Кливленде и широко его рекламировал.

Это было большое событие - первые автомобильные гонки. Они состоялись на ипподроме Гросс-Пойнта, невдалеке от Детройта, и газеты подогрели интерес к ним. Прибыло много зрителей, преимущественно на велосипедах; в их числе молодой рабочий по имени Эбнер Шатт, приехавший на модели, известной под названием "Желтое колесо Стирна", которую он ценой многих лишений приобрел из вторых или третьих рук. На нем был велосипедный картуз, но не было соответствующего костюма. Его лучшие воскресные брюки были схвачены у лодыжек зажимками.

Девять лет прошло с тех пор, как Эбнер видел мистера Форда латавшим свою первую детскую коляску. Эбнер никогда не забывал этих дней и всякий раз, встречая изобретателя, едущего в автомобиле, в знак приветствия махал ему рукой; когда он читал в газетах об успехах мистера Форда, он испытывал гордость, потому что с самого начала был причастен к этому делу. Эбнер Шатт, облокотившись о перила трибуны, - лицо у него было красное и рот широко открыт, - громкими криками подбодрял своего героя. Кричали и другие зрители, но герой не обращал на это внимания, он весь сосредоточился на стоявшей перед ним задаче - гонки могли принести славу и богатство, но могли и кончиться несчастным случаем, даже смертью.

Автомобиль мистера Уинтона назывался "Пулей", автомобиль же мистера Форда просто "Фордом". Раздался сигнальный выстрел; моторы взревели, автомобили помчались; почти сразу мистер Форд вышел вперед; и он продолжал держать первенство, и толпа кричала, а Эбнер Шатт приплясывал от возбуждения и восторга. Он был одним из сотни зрителей, с криками "ура" окруживших победителя. Мистер Форд не узнал Эбнера и даже не видел его, но Эбнер с гордостью рассказывал стоящим поблизости: "Я знал этого парня, еще когда он делал свою первую машину. Точно вам говорю. На Бэгли-стрит, в маленьком сарайчике". Он повторял это до самой своей смерти.

7

Весь Детройт убедился теперь, что автомобиль может выиграть гонки; но в том, что автомобиль представляет какую-то реальную пользу, еще никто не был убежден. Генри Форд выехал зимой на лед и проехал на своем автомобиле отмеренную милю со скоростью больше тридцати миль в час; он побил рекорд Вандербильта и отпраздновал свою победу, устроив обед на льду. Но даже это не заставило людей отнестись к нему серьезно. Кому, кроме сумасшедшего, вздумается ехать со скоростью тридцать миль в час? Но гонки пользовались успехом, и мистер Форд решил показать, что такое настоящая гонка. Он сделал с приятелем специальный гоночный автомобиль с четырехцилиндровым двигателем в восемьдесят лошадиных сил. Когда они завели мотор, он заревел, как Ниагарский водопад. Мистер Форд сам не захотел ехать, и они пригласили велосипедного гонщика Бэрни Олдфилда, сумасшедшего черта, который зарабатывал на гонках. Шоссе не было приподнято на поворотах, и тут можно было свернуть себе шею, тем более что руль был тяжелый и толкать его приходилось обеими руками.

Эта настоящая "чертова карета" была названа "999" и участвовала в гросс-пойнтских гонках в 1903 году. Эбнер Шатт опять был тут как тут с двумя товарищами из погрузочного отделения инструментального завода. Гонки были трехмильные, и сорвиголова Бэрни пришел на полмили впереди других. Эбнер приплясывал, и кричал, и опять говорил всем, кто хотел слушать: "Я знал этого мистера Форда. Точно вам говорю!"

Когда вое кончилось, Эбнер поехал на своем "Желтом колесе Стирна" обратно в Детройт, и, работая педалями, обменивался с приятелями впечатлениями дня, и обсуждал автомобильные модели, о которых они читали в газетах. Эбнер и его приятели родились в век скорости и гордились этим. Каждый велосипедист защищал марку своего велосипеда с такой одержимостью, словно завод принадлежал ему; каждый из них был "гонщиком" и почитал делом чести не дать другому объехать себя. И вот теперь появились на сцене эти автомобили, гораздо более быстрые, опасные и увлекательные. Молодые рабочие, имеющие дело с машинами, заговорили о зажигании, передачах и системах охлаждения.

Все были уверены, что новое дело пойдет, и по дороге домой Эбнеру пришла на ум мысль: "А почему бы мистеру Форду не дать мне работу!"