Чарльз Сноу - Наставники

- В Европе обстановка гораздо хуже, чем во времена моей молодости.

- Политическая обстановка?

- Наших друзей вот-вот уничтожат. Все, во что мы верили, растоптано. Соотечественнички бесстрастно наблюдают. Или обедают в лучших домах. Проклятые идиоты! Снобы! Снобизм доведет Британию до самоубийства. Эти слепые снобы не способны отличить врагов от друзей. Решительно не способны! А слепцы могут привести страну только на край пропасти...

Пилброу рассказал мне, что ему удалось сделать. Он исхитрился навестить своих друзей в концентрационном лагере. Он вел себя очень храбро. Храбро и мудро - хотя казался просто веселым пожилым бодрячком.

- Мне хотелось предупредить вас, - неожиданно сказал он. - Поэтому-то я и обрадовался, что вы еще не спите. Мне хотелось предупредить вас заранее, до того, как узнают другие. Я не могу голосовать за Джего. Я не могу голосовать за человека, который поддерживает чуждые нам идеалы. У меня и у вас общие идеалы. Вот почему я решил предупредить вас заранее...

Меня ошеломили его слова. Мне не показалось бы странным, если б он объявил себя противником Джего с самого начала. Ему не нравились политические взгляды Джего, но я думал, что он сознательно пошел на компромисс. Сейчас меня не удивила бы какая-нибудь формальная отговорка, прикрывающая его нежелание участвовать в выборах. Но специально приехать в Кембридж и ворваться ко мне среди ночи, чтобы объявить о своем решении!.. Все еще не придя в себя, я машинально спросил:

- И что же вы намерены делать?

- Голосовать за Кроуфорда, - не задумываясь ответил Пилброу. - У него прогрессивные взгляды. Он всегда их придерживался. В этом смысле мы вполне можем на него положиться.

Я попытался собраться с мыслями, чтобы переубедить его. Я повторил ему все аргументы, которыми пользовался в споре с Гетлифом. Потом подумал и привел еще один довод, который, по моим расчетам, мог повлиять на него: сказал, что молодежь - Калверт и Льюк - поддерживают Джего, напомнил ему, что он всегда шел в ногу с молодежью. Ничто не помогало: он возражал мне взволнованно и немного сбивчиво, но твердо стоял на своем.

Тогда я сделал еще одну попытку:

- Вы ведь знаете, что положение в мире тревожит меня не меньше, чем вас. Если только это возможно.

Пилброу понравилась моя последняя реплика, и он улыбнулся.

- Ведь знаете, правда?

- Конечно, знаю. Конечно. Больше, чем этих...

- Нет-нет, - сказал я. - Не больше, чем Гетлифа или юного Льюка. Но и не меньше. Зато я принимаю политические события даже ближе к сердцу, чем вы. Для меня они становятся последнее время как бы личной трагедией.

- Правильно! - воскликнул Пилброу. - Совершенно правильно! События в мире должны быть поистине чудовищными, чтобы человек начал воспринимать их как личную трагедию. А сейчас...

- И тем не менее, - прервал его я, - они не должны влиять на нашу университетскую жизнь. Нам надо выбрать в ректоры наиболее достойного человека. - Я замолчал, надеясь, что это произведет на него впечатление. Вы ведь не будете отрицать, что вам всегда нравился Джего?

- Не буду, - сейчас же согласился Пилброу. - Он очень сердечный человек. Поразительно сердечный.

- А как вы относитесь к Кроуфорду?

- Равнодушно.

- У него прогрессивные политические взгляды, - сказал я. - Но вам известно не хуже, чем мне, что ему не нужна человеческая культура. Если завтра исчезнут все книги, без которых вы не мыслите себе жизни, он этого просто не заметит.

- Пожалуй. И все же... - В карих глазах Пилброу блеснула растерянность.

- Во всех наших разговорах вы неизменно подчеркивали значение человеческой личности. Вам ведь не придет в голову отрицать, что Джего и Кроуфорд - очень разные люди. А теперь получается, что для вас абстрактная политическая программа важнее личности. Значит, личности вы больше не придаете никакого значения?

- Мы всегда чем-нибудь поступаемся. - Пилброу нашел способ защиты и заговорил с прежней уверенностью. - Если мы не пожелаем ничем поступиться, то в конце концов потеряем все.

Я решился на крайнее средство:

- А что ждет Джего?

- Разочарование...

- Вы прекрасно знаете, что не только разочарование.

- Да. Не только.

- Вас это даже не огорчило бы - ни сейчас, ни в юности. Верно? Вы всегда были в себе уверены - не то что Пол Джего. Ни чины, ни должности вам для самоутверждения не нужны. Вас никогда не привлекало ректорство или президентство в каком-нибудь фешенебельном академическом клубе. Такие люди, как вы, не стремятся к должностному могуществу. А вот Джего эта поддержка очень нужна. Больше того - _необходима_. Трудно даже представить себе, как он будет мучиться, если его не изберут в ректоры. Вы вот сказали - разочарование. Нет, Пилброу, для него это будет страшным, сокрушительным ударом.