Шарлотте Вайце - Письмоносец

Каспар пытается опять заснуть, но стоит ему закрыть глаза, как перед ним встает чужое лицо, как отпечаток на сетчатке. Он садится в кровати, смотрит на желтую стену, кашляет — так сухо у него во рту, — но не решается выйти в ванную и напиться воды.

Каспар просыпается от звуков выстрелов. Он садится на постели. Все тело у него болит, словно все кости отломили друг от друга, перетряхнули под кожей и поставили не на свои места. В дом вваливается София, на ней серая шуба, а через плечо — охотничье ружье. Каспар поднимает руки вверх и кричит: «Спасите!»

Раньше он никогда не видел Софию смеющейся, а сейчас она расхохоталась. Она корчится от смеха на полу, от нее пахнет ветром.

— Я тренируюсь, — говорит она, откидывая мокрые волосы со лба.

— Волки, что ли? — тихим голосом спрашивает Каспар.

— Когда я была маленькой, здесь водились волки, — говорит она, — зимой они подбегали к самым домам, и наша семья, и я съеживались от страха. И ведь не одни волки голодали. Иногда вопрос стоял о том, кто кого скорее съест. Вот это, — она расстегивает шубу, — мой отец сшил моей матери. Волк уже собирался запустить в мать свои когти, но отец его опередил. Шуба много лет лежала на чердаке, а я ее нашла, это просто шикарная зимняя одежда. Смотри, тут к рукавам пришиты волчьи когти, они до сих пор острые. Отец их там оставил, чтобы матери в случае чего было чем обороняться.

На лице Софии показывается улыбка.

— Сейчас я сготовлю обед, — говорит она.

Когда она поднимается, шуба вскользь задевает Каспара. От нее идет терпкий запах. Пока он доковылял до гостиной, София уже успела накрыть обильный стол: на нем и йогурт, и рыба, и суп, и фрукты, и свежевыпеченный хлеб. Серебряные приборы сияют, как зеркала.

— Давай поправляйся, — говорит она, подает ему блюдо с бараниной Страдивариуса и говорит, что это мясо еще не самого лучшего качества, но подходит для того, чтоб есть по будням. Каспар мотает головой и вместо него берет несколько кусочков маринованной селедки, украшенной свежим укропом.

— Ты сама ездишь в Форехайм за продуктами?

София смеется: зачем ей вообще мотаться в город, если на свете существует доставка на дом? Ей привозят заказы на вертолете раз в месяц. Чаще всего они не могут приземлиться из-за неправильного направления ветра или плохой видимости и просто сбрасывают товары вниз.

На улице раздаются звуки флейты.

— Ага, Лэрке уже вернулась от своей тетки, или к кому она там ходила в Форехайм, — говорит София. — Я наняла ее, чтоб она играла овцам во время еды. Это улучшает у них аппетит. После того, как у меня появился музыкант, я смогла поднять цены на мясо на десять процентов! Кстати, ты мою эмблему видел?

Она дает Каспару лист бумаги. Наверху напечатано маленькое стилизованное изображение девочки, которая, согнувшись, играет на флейте.

Он пробует встать, потому что ему нужно в туалет, но без посторонней помощи ему не обойтись. София стоит у него за спиной и, когда он со всем управился, подает ему туалетную бумагу. Зачем она ему? Каспар ложится на диван в стиле рококо. София садится в кресло-качалку и читает журналы. Картинки она вырезает и складывает в коробочку.

В одном из глянцевых журналов есть приложение под названием: «Проверь: вдруг в твоих жилах течет королевская кровь?» В него вложена тонкая бумажка с шероховатой фактурой. В маленьком целлофановом пакетике — иголка. В инструкции сказано: «Капни каплю СВОЕЙ крови на приложенную бумагу и дай просохнуть в течение двух минут. Потом сравни цвет с прилагаемой шкалой. Чем выше по голубой шкале, тем ТЫ в более тесном родстве с королевской семьей».

Каспар смеется, у Софии вид обиженный: очевидно, над ее журналами смеяться нельзя. Вдали блеет овца.

— Ага, это овцематка, — сухо говорит она, — она до сих пор тоскует по своему ягненку. Теперь она уже никуда не годится: у овцы, потерявшей ягненка, качество мяса снижается на шестьдесят процентов. Но конечно, гораздо хуже, что этот ягненок пропал.

Она так глубоко вздыхает, что шелковый платок на ее шее трепещет.

Позже, этим же днем, София поднимается и смотрит на гору.

— Руск идет! — кричит она.

Покинутое кресло-качалка бешено раскачивается взад-вперед.

Руск вносит в гостиную свежий и холодный воздух. Он вваливается туда, не сняв ботинок, и разносит по паркету черную грязь. Руск протягивает Каспару измятый букет и кидает почту на стол Софии.

— Ну, я пошел, — бубнит он и выходит из дома.

Руск разговаривает с Лэрке на улице. Его рот беззвучно открывается и закрывается, как у рыбы под водой. Лэрке отпихивает его прочь, упирает руки в боки и идет домой. Кончики жухлой травы высовываются из-под снега и гнутся под ветром. Вот Руск потерял равновесие и рухнул. Фуражка слетает, ветер раздувает отросшие волосы и бороду во все стороны. Каспар хочет выйти и помочь Руску, но нога подкашивается. Он скачет на здоровой ноге, но кровь отливает у него от головы, и он падает на пол.