Виктор Киркевич - Киев для романтиков

На Контрактовую площадь мы еще вернемся, а пока подойдем к находящейся рядом, возобновленной в предполагаемых формах храма Киевской Руси, Успенской церкви, известной еще под названием Богородицы Пирогощей. В 1998 г. для восстановления использовали проект Ю. Асеева, В. Отченашека и других. Мне кажется, что не нужно было фантазировать и изображать предполагаемый облик храма ХII в., а отобразить облик строения, снесенного в 1935 г., но сохраненного на фотографиях и гравюрах. Давнее название храма объясняется тем, что перед его строительством из Византии в Киев привезли икону Божьей Матери Пирогощей, наименованной от слова «пирогос», то есть «башенная», хранимая в башнях стен монастырей и крепостей, и таких в то время было много. Но мне ближе трактовка, как «хлебная» – «пирогоща», потому что Подол был всегда центром торговли хлебопродуктами. Этот храм имел широкую популярность на Руси. В гениальном «Слове о полку Игореве» в заключительных строках читаем: «Игорь идет по Боричеву до святой Богородицы Пирогошей», что свидетельствует о стремлении князя Игоря Святославича замолить грехи и помянуть своих воинов, погибших в неудавшемся походе, им организованном.

После распада Киевской Руси церковь по-прежнему называлась Успенской, а в 1630-х в ней был митрополичий соборный храм, цитадель православного люда, не желавшего сдавать позиции ни перед папой, ни перед униатами. Особенные торжества проходили в ней во время магдебургского права, она использовалась магистратом для празднования памятных дат и событий. Тут сохранялся архив города. С этим храмом связана проповедническая деятельность «велеречивого протопопа» Ивана Леванды. В церкви был погребен архитектор И. Григорович-Барский, в 1770-х перестроивший Успенскую церковь и поставивший к ней колокольню, план которой выложен возле юго-восточного угла церкви. В эту церковь упирается Флоровская улица, имевшая в давние времена красноречивое название – Черная грязь.

Читатель заметил, что я много внимания уделяю церквям моего города. Тут много причин, и на первом месте не столько художественно-архитектурный облик, как их святость. Поэтому толкую о них как верующий человек. От Пирогощи хорошо видна колокольня Флоровского монастыря. Он особенно хорош в вечернее время, когда все вокруг затихает и вас окружает вместе с сумерками благолепие. Это старейшая в стране женская православная обитель. Сразу за воротами с колокольней (архитектор А. Меленский, 1821) предстает взору Вознесенская церковь (1732, впоследствии неоднократно перестраивалась) – трехглавая, трехапсидная, в стиле украинского барокко. В названии храма сокрыта долго замалчиваемая история о переводе по приказу Петра І с Печерска Вознесенского монастыря. Настоятельницей его храма была мать славного гетмана Мазепы – Магдалина. Позади церкви находится трапезная с приделом Св. Флора и Лавра, увенчанная небольшой главкой, – старейшая в монастыре. Изображение на стене молящегося св. Серафима Саровского вызывает душевный трепет у верующих. В этой обители много строений А. Меленского в классическом стиле, в частности дом игуменьи (1822) с оригинальными боковыми крылечками, украшенными ионическими портиками. Возле небольшого Воскресенского храма-ротонды при монастырской больнице (1824) находится захоронение инокини Елены (Екатерины Бахтеевой). Она покоится в гробу, над которым когда-то молился знаменитый святитель Тихон Задонский. В середине XVIII в. монахиней была Наталья Долгорукая, принявшая постриг под именем Нектарии. Она здесь написала свои записки, считающиеся первым отечественным литературным произведением, созданным женщиной. В южной части монастыря восстановлена церковь Казанской Божьей матери (архитектор П. Спарро, 1844). Часто в советское время, приводя сюда экскурсии, явно чувствовал какое-то благовейное ощущение истинной веры. Мои слушатели удивлялись, что, пройдя несколько шагов от шумной современной Красной площади, окунаешься в далекие, казалось, навсегда ушедшие времена. Особо вызывало оживление, когда я сообщал, что на месте воинской части внутренних войск (сегодня это Национальная гвардия) находился мужской монастырь.

Но в Киеве было много храмов других конфессий. Усилению влияния Рима в Украине способствовало то, что правящая верхушка, в первую очередь аристократы, даже из старинных украинских семей, были католики. Они и инициировали строительство костелов, что мало освещалось историками. В 1640 г. Стефан Аксак заложил Николаевский костел, и, по преданию, для его строительства разобрали Вышгородский Борисоглебский храм ХІ в. Костел был готической архитектуры, трехапсидный, с вытянутым гранчатым алтарем. У него был очень характерный западный фасад с глубокими круглыми окнами. Тот же фундатор рядом возвел каменные строения конвента (монастыря). Были устроены многочисленные вспомогательные строения, колодец и для постоянного притока воды устроен специальный водопровод с Замковой горы. Под монастырем сохранились просторные подвальные помещения, которые я запомнил, когда 45 лет назад проходил армейскую службу. Нас туда загоняли во время учебных тревог. Они имеют характерные своды и находятся как раз под улицей. Дежурная, глупая шутка горе-экскурсоводов про подземный ход из мужского в женский монастырь имеет место, но это было вызвано необходимостью обороны. Этот монастырь стал оплотом одного из воинствующих орденов – доминиканцев. Монах Доминик (1170–1221), впоследствии канонизированный Римом, получивший специальные полномочия в борьбе с ересью, создал в 1215 г. специальный орден, утвержденный папой Гонорием ІІІ. Доминиканцы гордились своей угодливостью и верностью папскому престолу и, используя созвучия слов, называли себя «Господними псами» (Domini canes). Из недр этого ордена вышло много руководителей католической церкви и даже несколько пап. Через доминиканцев Рим держал под неослабленным контролем самые отдаленные страны, включая Монголию и Китай. Орден, занимающийся миссионерством, выступал как нищенствующий, однако борьба за прибыль и подношения была поставлена на широкую ногу. Постройка для доминиканцев Николаевского монастыря была окончена в 1646 г., и их генерал-викарий Иероним Грабов-Гроховский открыл здесь свой капитул. Им тогда принадлежала значительная часть Подола, где расчетливые отцы построили дома, отдавая мещанам их внаем. Возле церкви Рождества Христова была у них и типография. В Кожемяках, используя запасы глины и обилие воды, построили кирпичный завод. Большую часть доходов получали с Житного рынка. Алчные доминиканцы собирали мыто и «померное» с привозимого в город зерна. С большого судна они брали по копе грошей литовских, со среднего – полкопы, а с лодки – четверть. Это были очень большие деньги. Магистрат старался приглушить жадность «святых отцов», но не тут-то было. Польский король всегда покровительствовал католикам. Суд был на их стороне, от них страдали православные, армяне и даже иудеи, которых в Киево-Подол не пускали, ну, разве что по торговой надобности. Большие доходы от продажи алкоголя шли в монастырь, имевший на Подоле четыре кабака. Киевляне пожаловались, и в 1560 г. у «слуг Господних» были отобраны шинки. Монахи не переживали, так как король Сигизмунд-Август, издавший указ, приписал киевским воеводам вносить ежегодно компенсацию по 8 коп грошей в пользу доминиканцев, но следующий король Стефан Баторий вернул право монастырю гнать алкоголь. Эту веселую, опьяняющую песню доминиканцев прекратил Богдан Хмельницкий, люто ненавидевший все, что было связано с Римом, хотя проходил обучение у иезуитов. Поэтому в 1690-х костел поменял свое религиозное назначение, став церковью Св. Петра и Павла. В середине XVIII в. она была переоборудована, устроен барочный фронтон, а рядом по проекту И. Григоровича-Барского возвели красивую двухъярусную колокольню. В годы атеистического изуверства колокольню снесли, а храм разрушили, на фундаментах построили казарменную столовую.