Григорий Лапшин - Автостопом через Африку

В пять часов нам надоело спать и есть, мы достали гитару и начали импровизированный концерт авторской песни. Через полчаса подъехала машина на 30 км. Не прерывая концерт загрузились в очередной кузов.

Дорога становилась все хуже, машина сломалась, чинилась при свете моего фонарика и только к восьми часам мы приехали в деревню назначения машины. Вчерашним способом сварили кашу и чай, с трудом найдя на базаре всего четыре лепешки хлеба — чувствуется близость голодной Эфиопии?

Когда очередной англо-говорящий человек уже вел нас к себе на вписку, нас догнали люди с базара и объявили, что сейчас отправляется еще одна машина на юг, теперь уже на 10 километров. Вернулись, договорились о бесплатном подвозе и загрузились. Дорога стала пропадать, несколько раз посылали вперед разведку с моим фонариком, чтобы узнать, «куда собственно ехать?» Наконец, окончательно приехали на какую-то тракторную базу и все суданцы залезли спать прямо под машины и трактора. Четверо из нас нашли какой-то жестяной сарай и легли там без палаток, расстелив коврики прямо на земле. Я обнаружил рядом совершенно пустую хижину без двери, натянул палатку от комаров прямо на глиняном полу.

В шесть-тридцать утра я проснулся от непонятных звуков, выглянул из палатки и увидел скорчившегося суданца, который пришел в «нашу» хижину блевать. Оказалось что мы спим в госпитале, а «наша» хижина — инфекционное отделение. Соответственно, жестяной сарай, где расположились наши товарищи — приемная местного доктора. Удивление жителей деревни было весьма велико, когда утром из кабинета доктора выползли четверо бородатых белых людей, продрали глаза и спросили: «Альйом — сияра — Галабат — фи? Сегодня машина в Галабат будет?» Галабат — приграничная деревня с Эфиопией, туда можно проехать только на тракторе, проезд стоит 15 долларов, так нам объяснили люди, спавшие под трактором. Потом они стали грузить на тракторный прицеп огромные мешки, а мы пошли искать трассу.

Трассой на Эфиопию оказалась глубокая колея в жирном, мокром после дождей черноземе

Нас снова переписали в тетрадь на посту полиции. Пешком мы смогли пройти не больше километра, налепив на свою обувь килограммы черной липкой грязи. После чего тракторная колея бесследно, казалось бы, исчезала в болоте. Мы решили ждать бесплатного транспорта расположившись спать под деревьями. Но поспать, как вчера под деревом, до вечера, нам не дали. Через пол часа показался караван уже знакомых нам тракторов. Люди с прицепов махали нам руками, мы разбежались по остановившимся тракторам. Я подсел к Антону Кротову спиной. Тронулись в Галабат!

Скорость движения тракторов была 3–4 км. в час. Учитывая поломки и остановки — еще меньше. Трактора зарывались в жирное болото до половины колеса, изрыгая тучи черного дыма и забрасывая пассажиров в прицепе комочками черной, жирной как сметана грязи. Белые костюмы арабов и желтые автостопщиков, одинаково равномерно покрывались черными липкими точками. Еще нужно было крепко держаться за троса, удерживающие в прицепе мешки, и удерживать своим телом рюкзаки. На десять минут остановились отдохнуть в какой-то сосем убогой деревушке — вокруг шалашей из корявых веток не было даже соломенных заборов, а сук-шабиль умещался в одном, крайнем к дороге, шалаше.

Несколько раз трактора выезжали на широкую строящуюся дорогу. Если Судан и Эфиопия снова не поссорятся, то через несколько лет здесь можно будет проехать если не по асфальту, то уже без трактора точно. В одном месте поперек дороги лежала раздавленная змея метра четыре длинной. Забегая вперед, скажу, что это была единственная змея, которую я встретил в Африке «в естественных условиях».