Когда малышу Берти было всего несколько дней от роду, Виктория писала своему дяде, королю Бельгии Леопольду: «Я надеюсь и молюсь, что он будет таким же, как его дражайший отец». Месяц спустя она написала снова, более решительно повторяя: «Вы поймете, как отчаянно я молюсь… чтобы увидеть в нем отражение его ангельски доброго отца, его тела и души». Как видим, Виктория молила Бога о том, чтобы Берти вырос настоящим немецким ханжой, который ненавидит забавы и ни черта не смыслит в крикете.
И конечно, целиком и полностью благодаря столь деспотичному воспитанию, Берти взбунтуется и станет обаятельным плейбоем, любителем азартных игр и флирта – воплощением всего, что внушало ужас его родителям. Собственно, через такую палочную систему воспитания прошли большинство мальчишек – отпрысков британских аристократических семей того времени, так что Виктория и Альберт ничем не выделялись среди других родителей – последователей современной английской педагогической мысли.
До первого визита во Францию у Берти была единственная отдушина в жизни: время от времени Альберт брал его с собой на охоту в Виндзор и Балморал, – и эта страсть останется с ним до конца жизни. Изредка ему выпадало счастье сопровождать одного или обоих родителей на официальные мероприятия, такие как торжественные похороны герцога Веллингтона в 1852 году, военно-морской парад 1853 года, а также присутствовать на долгих церемониях, на которых его мать награждала солдат, вернувшихся из Крыма, Крестами Виктории. А в целом его детство нельзя было назвать богатым на события.
Поэтому, когда Берти сказали, что он едет с Викторией, Альбертом и сестрой Вики в Париж, он, должно быть, ликовал, как школьник, узнавший о предстоящей долгой экскурсии с классом, – никаких уроков целых десять дней! Даже новость о том, что ему придется надеть военную форму – килт, – наверное, не огорчила его, поскольку у него не было одноклассников, которые могли предупредить Берти, что французы обязательно посмеются над подростком в юбке.
Но, вероятно, самой захватывающей в этой поездке в Париж была перспектива снова увидеть императрицу Евгению.
Как и Наполеон III, императрица поднималась на вершину французского общества, эксплуатируя свои природные данные. В то время как большинство избранниц Наполеона, учитывая его статус, немедленно сдавались под напором его шарма, Евгения заставила его ухаживать за ней в течение двух с лишним лет и в конце концов жениться. Писатель Проспер Мериме, автор оригинальной истории Кармен и старинный друг Евгении, написал не совсем приличный куплет об императорской чете: «Император на троне из-за элекции, а Евгения – из-за эрекции». Она не была классической красавицей, но все, кажется, были согласны с тем, что от нее исходит мощное сексуальное притяжение.
Берти успел пообщаться с ней во время визита французской четы в Англию и написал в своем дневнике, что она «очень мила» – смелое признание, если учесть, что ведение дневника было одним из заданий, придуманных отцом Берти, так что личным его никак нельзя было назвать. Во время своего недолгого пребывания в Виндзорском замке Евгения, мечтавшая о детях после нескольких неудачных беременностей, расточала на мальчика всю свою нежность и заботу, чего никогда не делали ни Виктория, ни Альберт, и легко представить себе, какое впечатление произвела чувственная француженка на обделенного любовью подростка.
Короче, если бы 18 августа 1855 года, в день переправы через Ла-Манш британского королевского семейства, вдруг заглох пароход, лихорадочный жар предвкушения, исходивший от Берти, смог бы запустить паровой двигатель на полную катушку и дотянуть пароход вверх по Сене до самого Парижа.
V
Государственный визит Виктории и Альберта во Францию можно назвать самыми удачными семейными каникулами в истории.
По всеобщим отзывам, в том числе и самой королевы Виктории, мать и дети пребывали в исступленном восторге, и даже степенный Альберт несколько раскрепостился. Те восемь славных летних дней во Франции были наполнены такими острыми ощущениями, каких юный Берти еще не знал в своей жизни.
Хотя подростку доводилось и прежде бывать в обществе вместе с родителями, прием, оказанный им в Булонь-сюр-Мер, стал для него откровением. Живописное полотно работы современника, Луи Армана, ныне хранящееся в Компьенском дворце под Парижем, дает представление о том, как все происходило и что мог чувствовать при этом впечатлительный подросток.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу