Эндрю Уилсон - Александр Маккуин. Кровь под кожей

Снимок был заказан журналом Vanity Fair для специального репортажа на двадцати пяти страницах «Лондон снова зажигает». Журнал, поместивший на обложке изображение Лиама Галлахера и Пэтси Кенсит, лежащих на флаге Великобритании, исследовал явление, получившее название «Крутая Британия» – крепкий коктейль из явного культурного подъема и домыслов массмедиа. «Как в середине шестидесятых, британская столица снова стала новатором в области культуры; она изобилует новыми молодыми кумирами в искусстве, поп-музыке, моде, еде и кино», – утверждалось в репортаже. В дополнение к Маккуину и Блоу, в журнале поместили фотографии и интервью Дэмьена Херста, Джоди Кидд, Теренса Конрана, Spice Girls, реставратора Оливера Пейтона, главу Creation Records Алана Макги, Ноэла и Лиама Галлахеров из группы Oasis, редактора журнала Loaded Джеймса Брауна, Деймона Олбарна из группы Blur, Ника Хорнби и Тони Блэра (под чьим руководством Лейбористская партия вскоре, в 1997 году, победит на выборах). «Надежда на то, что принесут перемены, перевешивает страх перемен», – сказал Блэр, который выбрал для кампании песню группы D Ream Things Can Only Get Better («Все будет только лучше»). [547]

Репортаж в Vanity Fair стал ответом на статью Страйкера Макгайра из «Ньюсуик», появившуюся в начале ноября 1996 года. В первой же фразе автор статьи провозглашал Лондон «самым крутым городом на планете» и прославлял недавний триумф «две недели назад, когда крупные парижские модные дома, Givenchy и Dior, решили назначить своими главными кутюрье дерзких молодых дизайнеров из Лондона». [548]

Впервые Макгайр посетил Великобританию в начале восьмидесятых; в 1996 году, когда он приехал снова, разница оказалась ощутимой. «Скучный город с великой историей, плохим отоплением и никудышной едой» изменился до неузнаваемости. Банковский сектор процветал, «Квадратная Миля… так и бурлила энергией», и деньги рекой текли из Лондона в Нью-Йорк; искусство находилось на подъеме, и «некоторые лондонские арт-дилеры и коллекционеры, например, Джей Джоплин и Чарлз Саатчи, популярнее художников, чьи работы они покупают»; архитектура переживала нечто вроде золотого века (неделей раньше «Ньюсуик» поделился планами строительства «гигантского чертова колеса на Темзе», которое теперь называется «Оком Лондона»); компания «Евростар», открывшая сообщение в 1994 году, «привела Европу в самое сердце Лондона; такие клубы, как Ministry of Sound, привлекали молодежь из Европы и из-за ее пределов». [549]

Съемку для Vanity Fair организовала Изабелла Блоу, ставшая внештатным консультантом номера. Хотя владельцы замка Хедингем, супруги Линдзи, нехотя сдавали замок под кино – или фотосъемку, Изабелла и Детмар воспользовались своим знакомством с ними. «По словам Иззи, Ли тогда сказал: «Кто самый дорогой фотограф? Дэвид Лашапель? Вот он-то и будет нас снимать», – вспоминает Детмар. – Иззи его предложение понравилось, рассмешило ее. Это был классический фарс, остроумный, задиристый и достойный. Фотосессию назвали «Поджог дома», что очень подходило по характеру к ним обоим». [550]Изабеллу наверняка привлекало сходство замка Хедингем и средневекового замка во владениях ее предков в Доддингтон-Парке, где она играла в детстве. «Иззи любила забираться на полуразрушенную, заросшую бурьяном башню. Они с сестрами разыгрывали средневековые легенды. Сестры участвовали в ее играх добровольно или принудительно, – писал Детмар. – Башня сформировала средневековую эстетику Иззи». [551]Съемка для нее стала как будто продолжением детских игр, и она пришла в восторг, сообразив, что можно привлечь к съемке Маккуина и нарядить его средневековым трансвеститом. Правда, «Джойс, мать Ли, огорчилась, увидев, что Ли позировал в платье», – добавляет Детмар. [552]

Кроме того, Изабелла упросила Ли дать интервью Дэвиду Кемпу из Vanity Fair. «Маккуин в то время пользовался повышенным вниманием прессы; он держался высокомерно и не любил давать интервью, – вспоминает Кемп. – Так что я не мог упустить представившуюся возможность».

Интервью началось неудачно. Простуженный Кемп, не подумав, начал беседу так: «Судя по всему, вы из небогатой семьи, поэтому я хотел бы узнать…» – но тут Маккуин его перебил: «Что значит: судя по всему?! Какой снобизм!» Дизайнер вскочил с места и закричал, что не желает говорить с каким-то писакой, который, очевидно, совершенно не разбирается в моде. «Слушайте, я знаю, что я не Эми Спиндлер [модный критик из New York Times. – Э. У. ]», – ответил Кемп, после чего Маккуин немного оттаял. «Я люблю Эми Спиндлер… Давайте я покажу вам кое-что из того, что показывал ей». Маккуин признался, что и он тоже слегка простужен, «что хотя бы отчасти объясняет его раздражительность», – ответил Кемп, и интервью возобновилось.