Жан-Ив Борьо - Макиавелли

Пребывание Макиавелли во Франции помогло ему собрать весьма точные сведения, которые (в 1510 г.?) он изложил в коротком, но емком докладе «О положении дел во Франции» (Ritratto delle cose di Francia), где он как дипломат (или шпион) высокого ранга объясняет, что лежит в основе могущества этой страны: князья находятся в подчиненном положении, поместья не дробятся, а передаются от отца к перворожденному сыну. Страна отличается изобилием: «Франция благодаря своей протяженности и преимуществам, которые дают большие реки, плодородна и богата, продовольствие и рабочая сила там стоят дешево, почти что ничто». Однако на это богатство ложатся тяжелым бременем церковные поборы: «Прелаты во Франции получают две пятых с рент и доходов королевства, в котором множество епископств, [и] все, что попадает им в руки в виде налога с десятины и других денег, они не выпускают из рук, как и подобает церковникам, известным своей скупостью». Французы покорны своему королю, они опасаются только англичан «из-за разорительных набегов и грабежей, которые те чинили встарь во французском королевстве», и не боятся ни испанцев, ни фламандцев, ни итальянцев. Однако же они опасаются швейцарцев, «набеги» которых опасны. Макиавелли перечисляет суды, университеты… и описывает в деталях, без прикрас, устройство французского двора и армии, останавливаясь на обычае, который не может оставить его равнодушным: содержать вольных стрелков, оплачиваемых городом из расчета один человек на приход, обеспечивая им военное снаряжение и коня в полной готовности, чтобы в любой день выступить в поход по приказу короля.

22 ноября 1511 г. Макиавелли и гонфалоньер Содерини составили свое завещание.

Угроза со стороны арагонцев, ударной силы папского войска, становилась все явственней: к папе отправили послом историка Франческо Гвиччардини, но предложения, с которыми он приехал, исходили от Содерини… этот абсолютно напрасный шаг вызвал к тому же неудовольствие французов.

С этого момента события ускорились: победа французов в битве при Равенне 11 апреля 1512 г., в которой погиб бесценный Гастон де Фуа, не принесла ожидаемых плодов. Хуже того: столкнувшись с угрозой нападения швейцарских наемников Максимилиана, в июне Франция оставила Ломбардию, и традиционный союзник флорентийских пополанов проделал бесславный обратный переход через Альпы, более не в силах поддерживать своих друзей… Зато для Юлия II настал миг триумфа – вполне земного, поскольку он снова получил Болонью, Пьяченцу, Парму и бо́льшую часть Романьи. Святой престол даже потребовал от Флоренции присоединения к антифранцузской лиге, но Синьория, как обычно, увильнула от ответственности, предложив лишь разделить расходы… Однако было уже поздно: в Тоскану вошли войска вице-короля Неаполя Рамона де Кардоны. Разумеется, этому предшествовал приезд Макиавелли, слывшего во Флоренции специалистом по военным вопросам. Он предложил с отрядом в тысячу ополченцев дождаться испанцев в Фиренцуоле, но гонец, присланный Содерини, предупредил его, что испанцы «развернули» свои позиции и на самом деле подходят южнее, со стороны Барберино-ди-Муджелло, с целью затем спуститься к Прато. Остановившись в окрестностях города, Кардона отправил к Содерини гонцов с требованием отказаться от власти и позволить Медичи вновь поселиться во Флоренции на правах простых граждан (возместив ему расходы в произвольно названном размере в 100 тысяч дукатов). Содерини сообщил, что подобные вопросы решает не он, а народ, который, когда к нему обратились, ответил отказом. Месяц спустя Макиавелли рассказал в письме об этом заседании Большого совета: Содерини ради спасения мира предложил пожертвовать собой, согласившись вновь стать простым гражданином. Тогда члены Совета, восхищенные его благородством, в один голос заявили, что готовы положить свои жизни на защиту города.

Кардоне пришлось осадить Прато. Боевой дух в его войске, не слишком многочисленном (пять тысяч пеших и две сотни конных солдат), страдавшем от нехватки оружия и дурной пищи, оставлял желать лучшего. Первая же предпринятая атака была легко отражена флорентийцами. Кардона, разуверившийся в успехе, отправил врагу послание с новыми условиями: он готов снять осаду, если ему выплатят 3000 дукатов, а его воинов снабдят хлебом. Содерини, к великому несчастью флорентийцев, вновь ответил отказом, за что годы спустя его горько упрекал Макиавелли (в XXVII главе книги II «Рассуждений о первой декаде Тита Ливия», озаглавленной «Благоразумные государи и республики довольствуются победой; кто ищет большего, часто находит лишь собственную гибель»: «Оказавшись на равнине, не увидев никого и испытывая нужду в пропитании, они [испанцы] попытались добиться соглашения; возгордившийся народ Флоренции отверг предложение, в результате чего последовало падение Прато и его правительства». [73]После отказа Содерини Кардона 29 августа предпринял вторую атаку, и его жалким пушкам удалось пробить брешь в крепостных укреплениях Прато. Регулярная армия в этом случае бросила бы все силы на то, чтобы ее заткнуть, но… отряды ополчения Макиавелли, охваченные паникой, бросились спасаться бегством, оставив поле боя едва живым от голода испанцам, которые предались безудержным грабежам, убийствам и насилию. Если верить Макиавелли, число погибших достигало 4000 человек. В близко расположенной Флоренции, отныне лишенной защиты, также возобладала паника: женщины из почтенных семейств укрылись в монастырях, торговцы покинули город, стражники, охранявшие дворец Синьории, испарились без следа. Однако улицы города в считаные часы заполнились молодыми сторонниками Медичи – palleschi, – которые собирались на площадях, оглашая их криками: «Palle! Palle!» ( ит. «Клубки! Клубки!»). Редких сторонников Содерини, осмелившихся высунуться из своих палаццо, осыпали насмешками и ударами. Кардона воспрянул духом и потребовал вначале 60, а затем и 120 тысяч дукатов, особенно настаивая на уходе Содерини и возвращении Медичи. У Содерини земля горела под ногами. Ему все стало ясно, когда в его покои во дворце ворвался отряд молодых аристократов и, угрожая шпагами, потребовал освобождения 25 своих сторонников, ранее из предосторожности брошенных в застенок. Осознав, что игра проиграна, Содерини вызвал Макиавелли и попросил связаться с его другом Веттори, пользовавшимся благосклонностью сторонников Медичи. Веттори прибыл во дворец, и Содерини сообщил ему, что готов уступить власть, если ему и его семье будет гарантирована безопасность. Несколько часов спустя Содерини в сопровождении Веттори уже выехал из города в Сиену. Его ждала долгая ссылка.