Array Лао-цзы - Восточная мудрость

Я пьяный заглянул однажды в погребок,
Навстречу – старец, он кувшин едва волок.
Я говорю ему: «Старик, побойся бога!»
А он: «Ты пей со мной, таких прощает бог!»

За ту завесу тайны для смертных нет пути,
Никто из нас не знает, когда пора уйти.
Пристанище – мы знаем – одно, так пей вино!
И слушай сказку, будут всегда ее плести.
Вино – возлюбленная! Да, я признаюсь.
Смеяться будут надо мной? И пусть!
Я так нальюсь, что скажут: «Ну и бочка!»
А мне-то что? Позора не боюсь!

Друзья мне говорят: «Зачем же столько пить?»
Ну что же, я могу причины объяснить,
Причины есть: лицо прекрасной пери
И чистое вино с утра, его ль забыть?

Я чашу от души расцеловать готов.
Красу ее воспеть? О нет, не хватит слов.
Но вот ее берет – и бьет гончар небесный!
И чаша – глина снова, основа всех основ.

Нам – к девушке и к чаше, вам – в храм пора идти,
Вам – райские дорожки, нам – адские пути.
И грех тут ни причем: направимся туда лишь,
Куда предначертал Художник нам уйти.
Короны ханов продаю и царские венцы,
Я их за песню продаю, берите, хитрецы!
Смотрите, четки продаю за пиалу вина!
Я четки оптом продаю, спешите, о лжецы!

Все зримое во всей вселенной знаю,
Все скрытое и все, что тленно, знаю.
И все-таки, да будет стыдно мне,
Что трезвость тоже, несомненно, знаю.

Из всех, прошедших этот трудный путь,
Вернулся ли назад хоть кто-нибудь?
В дороге ничего не оставляйте –
Обратно не удастся повернуть.

Иди своим путем, иди своей тропой,
Прими, что предназначено тебе судьбой.
Но не сдавайся, друг, пусть враг твой – хоть Рустам,
И пусть твой друг – Хатам – ты будь самим собой.
Кувшин! К нему я с жадностью приник.
«Вот, – думал, – долголетия родник!»
На тайном языке кувшин поведал:
«Я был, как ты. Побудь со мной хоть миг!»

В его руках – бокал и локон несравненной,
Они сейчас вдвоем – одни во всей Вселенной!
И что ему теперь – небес коловращенье?!
Ничем не заменить минуты той блаженной!

Блажен, кто в наше время вольно жил,
Кто тем, что дал Господь, доволен был,
Кто насладился сладким мигом жизни
И о вине, конечно, не забыл.

Когда красавица, улыбкою играя,
Мне чашу поднесет, от страсти замирая,
И мы на зелень трав опустимся вдвоем –
Я буду хуже пса, – вдруг возмечтав о рае.
Травинка, та, что у ручья произросла,
Красавицы частицей в былые дни была.
На травку нежную ногой не наступайте,
Хотя тюльпаноликая давно ушла…

Когда я трезв – увы! – не те идут слова,
Когда я пьян – моя слабеет голова…
Но в промежутке – миг, дарующий блаженство!
И я готов сказать: природа, ты права.

Кувшин – влюбленным был, как я любил, бывало.
Красавица все мысли героя занимала.
А ручка у кувшина – была его рукой,
Которая красавицу так нежно обнимала.

Вот вечный небосвод. И что мы для него?
Придет пора – из нас не станет никого.
Сядь на траву и пей вино с любимой! –
Придет пора – взойдет трава из праха твоего.
Когда уходит жизнь, не все ли нам равно –
Что горько и что сладко? – Понять нам не дано.
Луна пройдет свой круг, родится новый месяц…
Отринь заботы, друг, продолжим пить вино!

Готов поведать, что такое – человек,
Вершащий свой необратимый бег:
Замешен был Творцом из глины горя,
По свету проскакал да и застыл навек.
Сегодня разум не в цене – прими урок:
Доить быка – вот разума итог.
Прикинься лучше дураком – оно полезней!
За разум купишь ты лишь лук или чеснок.

О кравчий, посмотри, уже пришел рассвет,
Играй и наливай! – прими такой совет,
Ибо Джамшидов и царей – сто тысяч!
Вернуло в прах чередованье зим и лет.
Из тех, кто мир ногами исходил,
И кто себя познанью посвятил, –
Не знаю, кто сумел дойти до самой сути,
Другим глаза открыл и просветил.

Безмерен вечный круг, подобие венца.
В нем не увидишь ни начала, ни конца.
Откуда привели нас? Куда потом отправят?
Кто сможет рассказать? Вопрос для мудреца…

Вином, дарящим новый облик бытию,
Скорее, друг, наполни пиалу мою!
Ведь наша жизнь короче с каждым мигом –
Я жить спешу и влагу жизни пью!

Весной, когда цветы начнут цвести,
Ты встань и к чаше взор свой обрати,
Ведь завтра вот такие же тюльпаны
Из праха твоего начнут расти.
Будь весел, ведь невзгоды бесконечны.
Светила в небесах сияют, вечны.
Из праха ж твоего налепят кирпичей,
Чтоб сделать дом для богачей беспечных.