Ромен Молина - Унаи Эмери. Маэстро

Безусловно, Бьелса не ангел и не демон, однако он настолько сильная личность, что к нему нельзя относиться равнодушно: либо вы боготворите его, даже когда он упирается лбом в стену, либо ненавидите и обвиняете в том, что он, например, отказался занять пост тренера национальной мексиканской сборной. Эмери не впадает в крайности, но относятся к нему окружающие так же, как к Бьелсе. Некоторые называют гениальным каждый его шаг – хотя это слово он терпеть не может; впрочем, как и его друзья: «Он не самый великий из тренеров, если, конечно, таковой существует; но он точно работает больше всех», – говорит, например, Микель Хауреги. И наоборот, большинство людей коробит от «высокомерия» Унаи, который «как будто все время учит нас жить» или «зарывает талант Бен Арфы», как выразилась Le Figaro , вспомнив несколько уничижительных – по мнению самого футболиста – ремарок Эмери, обращенных к нему: «Чего ты добился в своей карьере?», «Брат, хватит прикрывать яйца», «Давай мы лучше купим тебе твой собственный мяч?» [28] Многие игроки ПСЖ не хотели играть вместе с Бен Арфой в первые месяцы после его прихода в клуб. Из-за своего индивидуализма француз выслушал немало обидных слов от партнеров и тренеров и занялся исправлением ошибок. Что единодушно оценила вся команда. Точно так же продюсеры телешоу и спортивных программ требуют от своих журналистов найти людей, готовых сказать на камеру, что «Эмери не способен работать с большими игроками» – причем это говорится до того, как бывает принято во внимание мнение самих фуболистов. Да и на слова сомнительных «звезд» всегда можно ответить так, как делают это Давид Вилья, Давид Сильва, Жорди Альба или Хуан Мата, четыре члена «Фурии», талант которых не меньше, чем у нынешних игроков ПСЖ. Достаточно взглянуть на их регалии, чтобы любые споры умолкли. «Великий тренер и великий человек, – свидетельствует о нем «Эль Гуахе» – Давид Вилья, чемпион Европы и мира в составе «Красной Фурии», трижды победитель «Ла Лиги» и обладатель Королевского кубка, а также (в составе «Барсы») победитель Лиги чемпионов, Суперкубка Европы и чемпионата мира среди клубов. – Он очень помог мне, сомнений нет: благодаря ему я вырос как профессионал! Я был финишером, но он хотел, чтобы я играл и в комбинациях с вингерами, поэтому я иногда менялся с ними местами и таким образом расстраивал действия защиты». Этот тактический ход нелегко дался обеим сторонам; иногда им приходилось яростно спорить. «Разумеется, в итоге все получилось! Думаю, в футболе очень важно обсуждать, проговаривать какие-то вещи, это дает возможность учиться и развиваться. Унаи любит такие обсуждения, и у него есть на то причина – так лучше для команды», – добавляет Вилья, заканчивая сравнением Унаи со всеми остальными большими менеджерами, которых он знал на протяжении карьеры (Луис Арагонес, Висенте дель Боске, Пеп Гвардиола, Диего Симеоне и другие): – У них много общего, но больше всего мне нравилась манера работать, присущая Унаи. Ее смысл – всегда стремиться стать лучше и пункт за пунктом проанализировать каждого игрока команды соперника, чтобы дать своим футболистам как можно больше необходимой информации. Честно говоря, два сезона рядом с ним стали невероятным опытом. Я благодарен ему за все, что он мне дал».

Сильные слова – для игрока, который, в отличие от Маты или Сильвы, не был особенно близок к Унаи. Но разве они имеют какое-либо значение для большинства, считающего, что имя Эмери не является «резонансным» и он не сможет научить ПСЖ играть лучше? «Лига Европы – это еще не Лига чемпионов», «Севилья» – не «Пари Сен-Жермен», – эти «аргументы» известны давно, пусть даже Серхио Рико, Эскудеро, Мариано, Коке, Банега, Витоло и Крон-Дели (до того, как получил травму) могут подписаться под обратным и сказанные ими слова признательности окажутся весомее любых фраз игроков Лиги 1. «Мы обнаружили во французской спортивной журналистике специфическую ситуацию: меньшую сосредоточенность на анализе и стремлении понять игру. Да и о прозрачности здесь, кажется, мало кто думает. Журналисты иногда звонят мне, чтобы я высказался от имени брата или назвал им состав команды, другую информацию! – восклицает Игор, все еще пребывая в шоке после некоторых таких звонков. – Однажды на пресс-конференции Унаи использовал бутылки, как он делал это в «Севилье». А вечером мне звонит журналист из L’Équipe : «Он это специально сделал? Ради шума, продаж, ради смеха?» Вначале я решил, что он шутит. [Усмехается.] Унаи не совсем сносно владеет французским, ему бывает сложно передать свою мысль, вот он и попытался сделать это при помощи жестов. Если бы на столе лежали два камня, он бы использовал их. Он хотел рассказать о конкуренции, о том, как работает с командой. Это было нечто спонтанное, незаготовленное. Возможно, его проблема заключается в том, что он уверен: все вокруг искренне воспринимают его слова и поступки…» По выходным Унаи в шутку спрашивает Игора: «Что приятного было написано обо мне на минувшей неделе?», не принимая всерьез газетную болтовню. «Она никак не влияет на его выбор, его работу. Однако он знает, что написанное может иметь определенные последствия, особенно в случае неудачной игры, и даже привести к его увольнению с поста тренера. Игроки, в свою очередь, тоже ощущают это давление, но не у всех есть характер, чтобы противиться этому давлению – что порой отражается на снижении их результативности».