Дэвид Брукс - Бобо в раю. Откуда берется новая элита

Пусть и смутные, но какие-то представления о правилах подбора снаряжения у меня были. Выбирая ботинки или джип, настоящие экстремалы отдают предпочтение самым большим. А вот контейнер для еды или спиртовку нужно брать самые маленькие. Есть позиции типа палатки или спального мешка, которые в сложенном состоянии должны быть маленькие, а в разобранном – большие. Но настоящий жизненный центр молла REI не здесь, а на втором этаже – в отделе спортивной и туристской одежды. Ведь если на ледники по-прежнему взбираются единицы, пользоваться их экипировкой и соответственно выглядеть, как они, хотят миллионы. Поэтому все проторенные тропы ведут туда.

Я поднялся в отдел одежды, чтобы перевести дух от хай-тек тарабарщины отдела снаряжения. И действительно, обнаружил несколько умиротворяющих вешалок с футболками приглушенных цветов из чистого хлопка. Но не прошел я и нескольких метров, как целые гектары полиэстера ослепили меня кобальтово-синим блеском. Мне пришло в голову, что, если в семидесятых главными носителями полиэстера были в основном завсегдатаи дешевых дискотек, сегодня – это любители экстремального отдыха из привилегированных слоев. Между мной и кафе в дальнем конце этажа простерся зловещий лес парок из фиброволокна, спасательных жилетов, штанов с молниями, эластичных курток, анораков и пончо. И с каждого свисал гигантских размеров буклет, в котором подробно, как в диссертации по технической дисциплине, описывались все неоспоримые преимущества данного товара. В этот момент я, признаться, потерял волю к жизни. Мне хотелось сесть и помереть, и пусть мое безжизненное тело найдут в куче горнолыжных штанов из гортекса.

Но внутренний голос подбадривал меня, не давая заснуть вечным сном, и вскоре я уже продирался сквозь ряды снаряжения и экипировки, произведенных лучшими химическими лабораториями мира – Cordura, Polartec – из тканей преимущественно на «экс» Royalex, Spandex, Supplex, Gore-Tex. Там были парки по 400 долларов со встроенной динамической системой вентиляции и универсальными шарнирными рукавами (это, наверное, чтоб крутить руками на все 360 градусов); парки из грубого шелка, которые надеваются поверх других курток, нижнее белье с микроэлементами, сверхлегкие кальсоны, флис, микрофлис и биполярный флис (это, наверно, для людей, страдающих одноименным расстройством). Больше всего мне понравилась титановая парка Omnitech с двойным ультрапрочным слоем нейлона, керамическими вставками и запаянными полиуретаном швами. Я представил, как, надев однажды эту титановую парку Omnitech, я вдруг подумаю: «Вот иду я по лесу, а на мне целый звездолет».

В итоге мне пришлось прокладывать себе путь через отдел «туристического белья», я чувствовал себя мухой, попавшей в паутину из двустороннего полиэстра, термостойкого спандекса и особо прочной лайкры. Не найдя и пары честных белых трусов, я уже был готов объявить себя луддитом, выступающим против механизации нижнего белья, но тут в полусотне метров от меня замаячило кафе. Остаток пути я проделал мимо художественной галереи с фотографиями величественной природы и лекционного зала, мимо книжной лавки и егерской базы, и вот, наконец, улыбчивый бариста предлагает мне горячие напитки и мультикультурный набор роллов и сэндвичей. Я устроился в беспорядочно расставленных модерновых мебелях, и постепенно до меня стало доходить, как это все полезно и правильно.

Я огляделся по сторонам – в магазине были только здоровые люди, образованные походники из тех, что регулярно ходят на работу, соблюдают режим питания и умерены во всем, включая увеселения. Судя по их обуви, одежде и рюкзакам, они явно разбираются в вопросах снаряжения и экипировки. Многие из них читали приобретенные в ближайшем книжном издания типа «Альманаха песчаного округа» Альдо Леопольда, излучая при этом обеспокоенность состоянием окружающей среды. Это было сообщество добрых пастырей, людей, готовых защитить планету и ее жителей. Раньше природа была дикой, неукротимой, полной дионисийских страстей и влечений. Но здесь были люди, готовые к осторожным вылазкам, способные не нарушить сложный природный баланс – они внимательно изучали все возможности, тщательно готовились и тренировались. Будь Норман Рокуэлл молод, он бы пришел в это кафе с мольбертом, чтобы запечатлеть на холсте сосредоточение доброй воли.

И заботливые садомазохисты из Arizona Power Exchange, и природоохранные, технически подкованные походники в торговом центре REI являются носителями этики бобо в том, что касается удовольствий. Но самое удивительное в этой довольно жесткой системе самоконтроля и дисциплины – это отсутствие каких-либо непреложных правил. Другие социальные группы и элиты прошлого соблюдали или хотя бы старались придерживаться морали религиозного толка: мастурбировать – грех, пьянство – порок. Однако бобо не подходит универсальные нравственные законы, регулирующие дозволенные удовольствия, они предпочитают более приземленные правила самоконтроля. Запрет устанавливается на то, что вредно для здоровья или небезопасно. И напротив, все, что обогащает духовно или помогает сжигать калории, – поощряется. Иными словами, вместо нравственных законов свои плотские желания мы обуздываем из соображений полезности.