Линн Мартин - Везде как дома. Как мы продали жилье, изменили свою жизнь и увидели мир

Сама дорога к городу тоже оказалась не без неожиданностей. Мы ехали сквозь лес и сделали резкий поворот. И вдруг внизу перед нами открылась ярко-синяя и плоская Адриатика. Триест расположился вдоль бухты; выше уровня города, на скалах, виднелись величественные виллы. Некоторые из домов, расположенных на спускающихся к морю террасах, строили знаменитые дизайнеры.

Тим забронировал нам комнату в отеле Duchi, в котором с 1873 года останавливались практически все известные особы. Отель расположен на площади, выходящей прямо на Адриатику, в окружении монументальных неоклассических зданий; он очень элегантен и предлагает безупречное, хоть и несколько старомодное обслуживание. С вечерней подсветкой отель напоминает свадебный торт. В городе чувствуешь себя в самом центре Европы, чего мы не замечали больше нигде в Италии. После падения Австро-Венгерской империи Триест был присоединен к Италии, но и сейчас остается австрийским и по архитектуре, и по атмосфере.

Портье в отеле одеты в темно-синюю форму с эполетами и блестящими золотыми пуговицами. Они без конца смахивают пыль и полируют темные деревянные полы. Латунные ручки и прочая фурнитура выглядят так, будто здесь ждут приезда короля. Обои с цветочным рисунком, обитые бархатом кушетки – все это только усиливает ощущение, что вы попали в прекрасную и давно ушедшую эпоху. В нашей комнате было много инкрустированной мебели и гравюр с изображениями растений в позолоченных рамах.

В центре города нет автомобильного движения. Здесь проходит недлинный канал: попытка Триеста соперничать с Венецией. Погода была гораздо прохладнее, чем в Тоскане, и мы много гуляли, обошли все широкие площади и узкие улицы, но то и дело оглядывались в поисках темных личностей, торгующих государственными секретами. Отель нам очень понравился, и город оказался красивым и отличался от всего увиденного нами в Европе. Но было кое-что, что добавляло дискомфорта: страшная история периода Второй мировой, когда шесть тысяч евреев погибли здесь в газовых камерах. И даже нынешняя красота города не могла заставить нас отрешиться от этого.

Мы вернулись во Флоренцию, но там по-прежнему было очень жарко. Мы бросили вещи и помчались в бассейн, и пока мы плавали, Тим сказал:

– У нас тут еще пара недель, и мы хотели увидеть «Богему» в родном городе Пуччини. Я очень хочу, чтобы ты это увидела, но по прогнозу, в Лукке в тот вечер будет около сорока. Представляешь, каково будет актерам в шерстяных костюмах?

– Да мы и сами рискуем не перенести такую жару, – ответила я. – Помнится, ты говорил, что нам придется идти пешком к месту постановки… Я уже не уверена, что нам это по силам, а ты?

– И я не уверен. Давай отдадим билеты Марте и сбежим отсюда. Я уже нашел, где мы могли бы провести несколько дней: это недалеко от Парижа, так что сдать машину будет несложно, а оттуда отправимся в Лондон. Квартира там отличная, небольшой такой симпатичный городок… и в квартире три кондиционера.

Я его поцеловала и устремилась в дом собирать вещи. И Тим за мной. Мы хотели скорее выбраться отсюда!

Через несколько дней мы позвонили Марте, чтобы сообщить, что мы хорошо доехали и устроились на новом месте, а она рассказала, что отдала билеты дочери, и та говорит, будто и правда некоторые артисты и зрители падали в обморок от духоты и жары. Мы были рады, что не оказались в их числе, и очень сочувствовали тем, кто шел на такие жертвы ради искусства.

Мы с такой радостью отправились в путь, что даже не особенно огорчались, сталкиваясь в туннелях с сумасшедшими водителями. Чем выше в Альпы мы поднимались, тем становилось прохладнее. И мы так рады были избавиться от жары, что за два дня в пути ни разу не поссорились, даже когда терялись, были голодны и застревали в пробке или попадали в сильный дождь. Мы были на свободе, как пара школьников, сбежавших с уроков.

Пройдя последний туннель, мы остановились пообедать в большом ресторане у дороги. Рядом с ним стояла корова из папье-маше в натуральную величину, она-то нас и привлекла. Съев по сэндвичу с говядиной, мы заглянули в местный детский музей, где рассказывалось, как хорошо на местной ферме обращаются с коровами и как эти животные счастливы. Тут же были изображения веселых детей, поедающих сэндвичи с говядиной. Очень мило. «Не понимаю только, как объяснить детям, что Буренку пришлось убить, прежде чем она оказалась в их тарелках», – сказал Тим, когда мы вышли.

Мы доехали до Ла-Шарите-сюр-Луар – средневекового французского городка на берегу Луары, с башнями и каменной мостовой, – где нам предстояло провести несколько дней.