Майкл Робертс - Grace. Автобиография

В том же году у меня состоялась еще одна поездка – на этот раз в Марракеш с Эллен фон Унверт, Орбе и валькирией Надей Ауэрманн. Первоначально мы планировали провести фотосессию в Берлине: после крушения Берлинской стены и воссоединения Германии это место вдруг стало культовым – несмотря на то что городской пейзаж предлагал лишь уродливые стройплощадки на каждом углу и ощетинившиеся краны на фоне неба. Но Эллен передумала – недавно она съездила в Марокко и влюбилась в его экзотическую романтику. Источником вдохновения для нашей истории стал черно-белый фильм Джозефа фон Штернберга «Марокко» 1930-х годов с Марлен Дитрих и Гэри Купером в главных ролях. Это был идеальный выбор: блондинка Надя просто создана для того, чтобы играть Дитрих. Сессия оказалась замечательна не только тем, что наши герои были в черном; к моему удивлению, Анна разрешила снимать эту историю на черно-белую пленку, хотя это и было против правил. Агент Орбе, Омар, изображал Гэри Купера, одетого в форму французского Иностранного легиона, а массовку набрали среди местного населения.

Работать с Эллен – большое удовольствие еще и потому, что ей всегда везет с кастингом. Можно оказаться в любом уголке мира, и ей обязательно попадется человек, который воплотит задуманный ею образ на фотографии. В тот раз она даже нашла мужчину в белом измятом костюме, который был копией обаятельного персонажа Адольфа Менжу.

В 1993 году Анне пришла в голову идея сделать презентацию моих работ, и это вылилось в выставку модной фотографии в галерее Данцигера в Сохо на Манхэттене. Я была куратором выставки и отобрала для нее самые любимые работы великих фотографов, с которыми мне довелось сотрудничать. Поскольку в американском Vogue я работала всего четыре или пять лет, Анна подумала, что мне захочется включить и снимки из британского Vogue . Это был великодушный жест с ее стороны – хотя продуктивность моего «американского периода» была неизмеримо выше.

Со всех сторон были задействованы мощные силы, пытавшиеся повлиять на окончательный выбор. Дмитрий Левас, который работал на Брюса Вебера и помогал мне в работе над выставкой, конечно же, хотел, чтобы преобладали фотографии Брюса. Рауль Мартинес, арт-директор Vogue , был ярым поклонником Стивена Майзела и желал видеть в основном его. В какой-то момент ко мне подошел Джеймс Данцигер и спросил: «Как думаешь, у тебя наберется достаточно фотографий для выставки? Штук пятьдесят хотя бы?» Кажется, в итоге их набралось около четырехсот. Я решила, что работа каждого фотографа должна быть обрамлена в индивидуальную рамку и висеть отдельно, но для Брюса дизайнер Луис Барраган сделал потрясающий четырехсторонний мольберт. Я заказала полки вдоль стен галереи, на которых расставила еще больше фотографий Брюса, имитируя тот стиль, который он выдерживал у себя дома.

Выставка не рассматривалась как коммерческий проект. В конце концов, это были всего лишь фотографии, сделанные для модных журналов. Из Нью-Йорка экспозиция отправилась в Лос-Анджелес, в галерею Фэйхи/Клейн, где получила название «Короткие истории от Грейс Коддингтон: 25 лет в Vogue ». Открытие выставки было отмечено ужином в ресторане Dean & Deluca прямо напротив галереи. Звучали торжественные речи – непременный атрибут мира Анны. Беа Миллер, которая прилетела из Лондона, тоже была в числе выступающих, но уронила бумажки со словами, собрала их не в том порядке, и ей пришлось импровизировать. Карл Лагерфельд со своей свитой опоздал к открытию и попросил провести для него индивидуальную экскурсию, что задержало столь ожидаемый момент начала трапезы.

Моя подруга Лиз Тилберис недавно была назначена главным редактором журнала Harper’s Bazaar . Мне чудом удалось получить разрешение ее пригласить – но усадить ее пришлось за другой стол, вместе с Патриком Демаршелье, которого она только что переманила из Vogue .

В первые годы в американском Vogue мне чаще всего доводилось работать с фотографом Артуром Элгортом. Не проходило и месяца, чтобы мы не встретились на съемочной площадке. Мы вместе были на наиболее продолжительных выездных фотосессиях, и я вполне доверяла его вкусу в выборе натуры, зная, что он не ошибется. Скажем, если Брюс неизменно привносит в фотографию некоторый «американизм», а Марио Тестино вместе со своими моделями купается в гедонистической атмосфере, то Артур создает ее. Танцуют все! Девушки у него всегда симпатичные и беззаботные. Готовьтесь увидеть красивую одежду и потрясающие места. Артур любит хорошо поесть, выпить бокал изысканного вина, а поздним вечером играет на трубе в своем гостиничном номере. Он обожает балет и фотографирует все, что имеет отношение к ковбоям, джазу и путешествиям. Возможно, он чересчур словоохотлив, но прекрасно ладит с людьми и может поддержать беседу на многие темы, в которых действительно разбирается, – даже если увлекается рассказами настолько, что забывает щелкнуть фотоаппаратом! Его фотографии, бесспорно, притягательны и никогда не бывают мрачными – в отличие от работ Энни Лейбовиц, которые требуют игры тени и света, чтобы открыть свою мистическую, призрачную суть.