Саймон Монтефиоре - Двор Красного монарха - История восхождения Сталина к власти

Женю приход Берии насторожил. Она боялась, что грузин хочет отомстить ей за прежние унижения и собирается обвинить, будто бы она хотела отравить Сталина. Возможно, поэтому Женя очень быстро вновь вышла замуж. Инженер Н. В. Молочников по национальности был евреем. Женя познакомилась с ним много лет назад в Германии. Возможно, он и являлся тем самым любовником, который в свое время едва не разрушил ее семью.

Узнав о новом замужестве, Иосиф Виссарионович пришел в ужас. Он считал, что Женя поступила крайне неприлично, – она выскочила замуж чересчур быстро после смерти Павла. Предложение Берии позволяет взглянуть на обиду вождя в несколько ином свете. Чекист мог раздувать огонь сталинских подозрений, намекая на то, что Женя способна отравить мужа.

Говорят, что труп Павла Аллилуева дважды эксгумировали, чтобы установить точную причину смерти. Несмотря на обвинения в отравлении мужа, Сталин продолжал хорошо относиться к Жене.

Жене Аллилуевой и Анне Реденс было запрещено появляться в Кремле. Разогнав и уничтожив семью, Сталин принялся искать экономку в другом месте.

Валентина Васильевна Истомина работала в Зубалове горничной с двадцати лет. Она появилась на даче Сталина в начале тридцатых. В 1938 году Истомину перевели в Кунцево. Сталину нравился особый тип женщин: курносая русская крестьянка с длинной косой и высокой грудью, покорная и практичная баба, которая может поддерживать в доме порядок, но при этом не будет вмешиваться в чужие дела.

Женя была красивой, но в ней не наблюдалось и капли покорности. Таким же очарованием в сочетании с высокомерием обладали самые известные певицы тридцатых годов. Иосиф Виссарионович обожал театр, оперу и балет. Его можно было регулярно увидеть в ложе политбюро (бывшей царской ложе) в Большом театре и в Московском художественном театре. Любимыми певицами вождя были сопрано Наталья Шпиллер, голубоглазая валькирия, и меццо-сопрано Вера Давыдова. Вождю очень нравилось давать им отеческие советы и настраивать друг против друга.

У многих создавалось впечатление, что он влюблен в Давыдову. Она даже хвалилась, что вождь якобы сделал ей предложение. Если Сталин на самом деле предложил ей руку и сердце, то это, вне всяких сомнений, была шутка. Он с удовольствием подшучивал над Давыдовой и говорил, что она может петь намного лучше, если будет подражать Шпиллер. Когда Давыдова надела блестящий корсет, генсек сказал ей: «Шпиллер тоже любит обольщать мужчин, но на официальные мероприятия она одевается проще».

Оперные дивы были для Сталина слишком возвышенными женщинами, но у него никогда не имелось недостатка в поклонницах, как рассказывал дочери Власик. Существует много историй о приглашенных в Кунцево женщинах. Молодой грузин Миртсхулава вспоминал, как Сталин на обеде в Кремле в 1938 году послал его к девушке из комсомольской делегации спросить, не является ли та дочерью какого-то старого большевика, а потом позвал ее к себе на дачу. Сталин потребовал, чтобы Миртсхулава разговаривал с девушкой наедине. О приглашении не должны были знать партийные руководители, сидевшие за столом. То же самое произошло с красивой летчицей-грузинкой. Сталин познакомился с ней на авиационном параде в Тушине в 1938 году и регулярно приглашал к себе в гости.

Так, наверное, проходили все легкие ухаживания вождя. Что творилось в Кунцеве, нам неизвестно. Все, кто хорошо знал Сталина, утверждали, что он не был бабником. К тому же генсек стеснялся своего тела. Нам ничего не ведомо об его сексуальных вкусах и пристрастиях, хотя некоторые письма Нади позволяют предположить, что Сталину была не чужда страстная физическая любовь.

Об удивительном отношении Сталина к женщинам, возможно связанном с его взглядами на секс, позволяет судить то, как он воспринимал танцы. Сталину нравились одиночные композиции. Не исключено, что поэтому он так и любил русские пляски. Парные же танцы его пугали и заставляли нервничать. На одном из вечеров он признался тенору Козловскому, что не танцует из-за больной руки, которую повредил в ссылке. Теперь он якобы из-за этого не может держать женщину за талию.

Сталин предупреждал сына Василия, чтобы тот не встречался с умными женщинами. Женщины с умными идеями вызывали у него подозрение: «Я знал таких женщин. Селедки с идеями, кожа да кости». Лучше всего Сталин чувствовал себя в компании женщин из прислуги. Горничные, поварихи, охранницы в его домах и на дачах работали в ведомстве Власика и подписывали обязательства о неразглашении тайны. Правда, в том царстве страха, которое представлял собой тогда Советский Союз, подобные документы едва ли были необходимы.