Саймон Монтефиоре - Двор Красного монарха - История восхождения Сталина к власти

Можно представить, какой переполох царил в квартире правителя СССР, который отсыпался после загульной ночи в одном конце коридора, пока в другом забылась вечным сном его жена. О трагедии предупредили родных Нади: ее брата Павла, жившего на другом берегу реки Москвы в только что построенном Доме на набережной, и родителей, Сергея и Ольгу Аллилуевых. Кто-то догадался позвонить семейному доктору Сталиных, а тот в свою очередь вызвал в Кремль широко известного профессора Кушнера.

Расстроенные руководители, Аллилуевы и прислуга смотрели на труп Нади и лихорадочно искали причины, толкнувшие ее на этот отчаянный поступок, которые многие сочли предательством. Они нашли письмо, оставленное самоубийцей. Никто не знает, что в нем было написано. Неизвестно, уничтожил ли его сам Сталин или кто-то другой. Позже телохранитель вождя, Власик, рассказал, что, кроме письма, в комнате первой леди советского государства, была найдена брошюра. Это была антисталинская «Платформа», написанная Рютиным, старым большевиком, который в то время находился под арестом. Этот факт мог оказаться важным, а мог и не иметь абсолютно никакого значения. В те годы все партийные руководители читали оппозиционные и эмигрантские журналы, так что и Надя вполне могла просматривать экземпляр, который принесли Сталину. С другой стороны, один факт простого обладания таким антисталинским документом в Советском Союзе означал верный арест.

Все шептались в столовой. Никто не знал, что делать. Стоит ли будить Сталина? Кто должен рассказать вождю о смерти супруги? Как она умерла? Неожиданно в комнату вошел сам Сталин. Кто-то, по всей вероятности его старый друг, Енукидзе, решил взять ответственность на себя.

– Иосиф, Надежды Сергеевны больше нет с нами, – печально сказал он. – Иосиф, Иосиф, Надя мертва.

Сталин был поражен. Этот человек, политик до мозга костей, с потрясающим безразличием относился к ужасным страданиям миллионов умирающих от голода женщин и детей у себя в стране, в последующие за смертью жены дни показал больше нормальных человеческих чувств, чем за всю свою жизнь.

Ольга Аллилуева, мать Нади, элегантная женщина с независимым характером, знала Сталина очень давно. Она всегда жалела его и считала, что дочь ведет себя неправильно. Ольга торопливо вошла в столовую, где пораженный Сталин все еще переваривал печальную новость. Через несколько минут приехали доктора. Они предложили убитой горем матери валерьяновые капли, заменявшие в 1930-х валиум, но она не смогла их выпить. Неожиданно к ней нетвердой походкой подошел Сталин.

– Дайте мне, – попросил он. – Я их выпью.

Он выпил лекарство и отправился в комнату жены. Как позже написала Светлана, мучительнее всего потрясло и обидело его письмо.

Вскоре появился брат Нади, Павел, с женой Евгенией, обычно улыбчивой веселой женщиной с ямочками на щеках, которую все звали просто Женя. Они были потрясены не только смертью Нади, но и тем, в каком состоянии находился Сталин.

– Она сделала меня калекой, – сказал он.

Его никогда не видели таким растерянным и огорченным. Сталин заплакал. Так же, как много лет спустя, он стал повторять, словно припев, печальные слова: «Надя, Надя… если бы ты знала, как ты нужна нам, мне и детям!»

По Кремлю немедленно поползли слухи. Вернулся ли Сталин домой и застрелил Надю во время нового выяснения отношений? Или он опять оскорбил ее и ушел спать, оставив одну и позволив совершить самоубийство? Трагедия в семье Сталина подняла и более серьезные вопросы. До той ноябрьской ночи советские руководители жили «замечательной жизнью», как писала в своем дневнике Екатерина Ворошилова. В ночь с 8 на 9 ноября идиллия закончилась. Навсегда.

«Как наша жизнь в партии могла стать такой трудной и сложной? – спрашивала Ворошилова. – Невозможность ответить на этот вопрос доводила меня до слез». Но слезы только начинались. Самоубийство Надежды Аллилуевой изменило ход истории, утверждает Леонид Реденс, племянник Сталина. Оно сделало неизбежным террор. Смерть Нади вызвала один из очень редких моментов сомнений в жизни человека, обладавшего железной верой в собственную непогрешимость. Как Сталину удалось взять себя в руки и какое воздействие оказало унижение, вызванное самоубийством Нади, на него, его свиту и Советскую Россию? Стала ли месть за неудачу в личной жизни причиной появления террора, в ходе которого одни участники того трагического банкета постепенно ликвидировали других?..