Саймон Монтефиоре - Красный монарх - Сталин и война

Через неделю немецкие шпионы наверняка были сильно удивлены, увидев, как москвичи под надзором чекистов выносили из Большого театра стулья и скрывались с ними в станции метро Маяковская. Вечером 6 ноября на станцию спустились на эскалаторе большевистские руководители. На перроне стоял поезд с открытыми дверями. В вагонах были накрытые столы с горами бутербродов и прохладительными напитками. Слегка подкрепившись, вожди расселись в театральных креслах. Потом на Маяковскую прибыл еще один поезд. Из него вышли Сталин, Молотов, Микоян, Берия, Каганович и Маленков. Под бурные аплодисменты они заняли места в президиуме, отведенные для членов политбюро. В специальном радиовагоне находился диктор Левитан. Он вел репортаж о торжественном праздничном заседании на всю страну.

Сначала состоялся праздничный концерт. Ансамбль НКВД исполнил несколько песен Дунаевского и Александрова, Козловский спел любимые арии Сталина. Сталин выступил с получасовой речью. Он говорил спокойным, уверенным голосом.

– Если немцы хотят войну до полного уничтожения, они ее получат, – предупредил генсек.

После заседания к Сталину подошел генерал Артемьев. Парад начнется в восемь часов, сообщил он. Даже участвовавшие в нем офицеры узнали время начала только в два часа ночи.

Плохая погода, метель и сильный ветер помешали немецким летчикам подняться в небо. Их самолеты в то утро остались на аэродромах. Без нескольких минут восемь Сталин с членами политбюро поднялись по ступенькам и, как до войны, заняли привычные места на трибуне Мавзолея. Все было так же, как в былые дни. Только парад начался раньше обычного времени, и все его участники очень нервничали. Берия и Маленков приказали Судоплатову доложить им на Мавзолей, если немцы начнут наступление.

Народный любимец и неизменный участник всех предыдущих парадов Семен Буденный с саблей наголо выехал на белом коне через Спасские ворота. Он отдал честь и скомандовал начинать парад. Танки, в том числе Т-34, сыгравшие немалую роль в победе над Германией, и войска проходили стройными колоннами через Красную площадь. Они делали поворот на 180 градусов у собора Василия Блаженного и отправлялись по улице Горького на фронт.

Не обошлось без небольших накладок. Тяжелый танк «Климент Ворошилов» неожиданно остановился и повернул не в ту сторону. За ним последовала еще одна стальная машина. Поскольку они имели полный боекомплект и в любую секунду могли открыть огонь, Сталин и все, кто стоял на Мавзолее, насторожились.

Артемьев приказал своим офицерам немедленно провести расследование. Чекисты допросили экипажи танков. Оказалось, что командир первого танка просто получил сообщение, что у другого танка какие-то неприятности. Так же как на учебных стрельбах, остальные экипажи пришли к ним на помощь. Артемьев доложил на Мавзолее, что произошло маленькое недоразумение. Вожди облегченно перевели дух. Некоторые даже рассмеялись. Настроение у всех было приподнятое, поэтому никто из танкистов не был наказан.

Сталин произнес короткую речь о славных традициях Суворова, Кутузова и Александра Невского, о патриотической борьбе Российского государства. Родина была в опасности, но не собиралась сдаваться и сражалась с врагом. Ночью ударил настоящий русский мороз.

13 ноября Сталин приказал Жукову разработать план контрнаступления, чтобы отбросить немцев от столицы. Георгий Жуков и комиссар Булганин ответили, что у них слишком мало сил для контратаки. Верховный продолжал настаивать на наступлении.

– Чем нам контратаковать? – спросил Жуков.

– Считайте этот вопрос решенным! – Сталин положил трубку и тут же позвонил Булганину: – Вижу, вы с Жуковым начали зазнаваться, но мы положим этому конец.

Через несколько минут Булганин прибежал в кабинет Жукова и выпалил:

– Ну и была мне сейчас головомойка.

15 ноября контратака Жукова натолкнулась на немецкое наступление, решающий бросок на Москву, и захлебнулась.

Сталин снова позвонил генералу и спросил, сможет ли он удержать Москву.

– Москву, безусловно, удержим, – заверил Верховного главнокомандующего генерал. – Но нужно еще не меньше двух армий и хотя бы двести танков.

Сталин велел позвонить в Генштаб и договориться о выделении резервных армий, но танков не дал. Их просто не было.

Жуков остановил немцев 5 декабря. За двадцать дней ожесточенных боев он потерял 155 тысяч человек. Гитлеровский блицкриг окончательно провалился.