С Фингарет - Скифы в остоконечных шапках

- Тебе хорошо говорить "искусство", Ты с детства из корок граната вырезал фигурки лягушек, а из пчелиного воска лепил бычков и собак. А я то хочу быть торговцем, как был мой отец, объездивший мир, то - поэтом, чтобы суметь описать увиденное.

- Юноша хочет узнать судьбу, что с ним будет и что сбудется? - Перед Филлом вырос иссохший до черноты загорелый человек. На его правой ладони, которую он держал перед грудью, раной зиял обозначенный красной краской круг.

- Смотри на круг, юноша, не отрывай взгляда, пока я буду слушать шум твоей жизни, - гадатель поднес к уху большую раковину, зажатую в левой руке. - Я вижу путь, - заговорил он тихо и внятно, - он связан с кистью и красками. Имя твое будет прославлено на берегах Понта. Я слышу шум. Твоя невеста в опасности. У нее голубые глаза и волосы цвета пшеницы. Ее нрав беспечен, словно у белки, но ей грозит скорая смерть.

- Все это глупости, - сказал Ксанф, увидев, как побледнел Филл. Возьми, - он протянул гадателю три медных "дельфинчика". - В нашем возрасте учат счет и правописание, а не выбирают невест.

- Детство уходит в юность, юность оборачивается зрелостью. Кто назовет тот день, когда весна стала летом? - Гадатель исчез. Его высохшая фигура растворилась в толпе.

- Филл, - сказал Ксанф, когда они двинулись дальше, - всем известно, что прыгать и громко смеется недостойно воспитанного человека, но иметь мрачный вид, идти, хмуря брови и уставив в землю глаза, столь же неприлично. Эллин должен во всем соблюдать меру. Разве не этому учат нас философы и поэты?

- Ах, Ксанф, я думаю о моей невесте с волосами цвета пшеницы. Я хотел бы подарить ей полосатую кошечку и ручного белого журавля. Пусть гуляет с ними в саду и берет на руки, когда качается на качелях. Или она предпочтет мяч? Как ты думаешь, Ксанф? Может быть, больше всего ее порадует птичка-сойка, приученная носить маленький щит?

- Не надоест болтать пустяки, Филл? Лучше поторопимся. Сейчас пробьют полдень и агора опустеет.

- Вот и прекрасно. Пусть горожане забьются в тень своих двориков. Никого не хочу видеть.

Сквозь быстро редевший торг Ксанф с Филлом провели Арзака на площадь. Народ разошелся. Только в тени кипарисов священной рощи бога Аполлона еще оставались несколько человек. Они медленно прохаживались и обсуждали что-то.

- Должно быть, глашатай читал новый указ, - сказал Ксанф, прислушиваясь к обрывкам доносившихся разговоров.

- О сточных канавах или другом столь же занимательном, - отозвался Филл. - Все равно узнаем. У нас любят, - обернулся он к Арзаку, устанавливать камни с указами. Да ты на площадь смотри. Вот храм Аполлона. Рядом храм Зевса - это наш главный бог, царь всех богов. А храм Деметры, от которой зависит, много ль пшеницы отправит Ольвия в Афины и Спарту, мы потом посмотрим. Ее храм на острове, отсюда одна крыша видна. Вон в том длинном здании творится суд, - Филл по очереди указывал на здания, обступившие площадь полукольцом. Искоса он поглядывал на Арзака, производит ли площадь на гостя впечатление.

Арзак боялся дышать, чтобы не вспугнуть увиденное. Высокое солнце убрало тени, придав очертаниям строгую четкость. Яркая роспись стен светилась, как праздник.

Храм Аполлона поразил Арзака больше всего. Храм казался чудом из сказки. Красные в черных разводах стены выступали из-за колон, словно из-за деревьев. Треугольное поле под крышей в два ската было синим и ярким, сливалось с безоблачным небом. Крыша казалась парящей. Словно огромная птица раскинула крылья над стволами деревьев-колонн.

- Арзак настоящий художник, - прошептал Филл, дергая Ксанфа за льняную без рукавов рубашку-хитон. - Взгляни, как он смотрит. Его заворожила красота.

- Храм Аполлона главный, - сказал Ксанф, обращаясь к Арзаку. Аполлон защитник нашего города, потому что он покровитель тех, кто открывает новые земли и строит новые города.

- Важнее всего, что Аполлон - бог искусства, - перебил друга Филл.

- Знаю, Миррина рассказывала, - отозвался Арзак, не отрывая взгляда от храма.

Наступило молчание.

- Ты назвал чье-то имя? - промедлив тихо спросил Филл.

"Проговорился, нарушил клятву! - с ужасом подумал Арзак. - Парящая крыша и колонны-деревья заколдовали".

- О чем ты? Какое имя? - сказал он вслух. - Я произнес "мир вам". Так говорят в степи, когда встречают богов.

- А-а, - протянул Филл по-прежнему тихо, - а мне показалось... Значит у скифов тоже есть изображение богов?

- Есть. Бога войны изображает огромный меч. - Арзак был рад, что удалось отвести внимание Филла. - Огромный железный меч, он стоит на куче хвороста высотой с целую гору.