Роберт Персиг - Дзэн и Искусство Ухода за Мотоциклом

6

На моих часах девять. И спать уже слишком жарко. Снаружи солнце уже высоко. Воздух вокруг чист и сух. Я поднимаюсь с помятым лицом и ломотой во всем теле от лежания на земле. Во рту пересохло, губы потрескались, а руки все в комариных укусах. Болит какой-то вчерашний солнечный ожог. За соснами -выжженная трава, глыбы земли и песок; вс такое яркое, что трудно смотреть. От жары, тишины, голых холмов и пустого неба возникает чувство огромного, насыщенного пространства. Ни капли влаги в небе. Сегодня будет палево. Я выхожу из сосен на участок голого песка среди кое-какой растительности и долго смотрю, размышляю...

Я решил, что с сегодняшнего Шатокуа начнется исследование мира Федра. Намерение было таково: сначала сформулировать еше раз некоторые его идеи относительно технологии и человеческих ценностей, и при этом не соотносить их с ним лично, -- но схема мышления и воспоминания, пришедшие вчера ночью, подсказали, что это не метод. Выпускать сейчас из виду его лично означало бы бежать от того, от чего бежать не следует. То, что Крисс рассказал вчера о бабушке своего индейского друга, в первом утреннем свете вернулось ко мне, кое-что прояснив. Она сказала, что привидения появляются, когда кого-нибудь правильно не похоронили. Так и есть. Его так правильно и не похороиили -- в этом-то как раз и источник всего беспокойства. Немного погодя я оборачиваюсь и вижу, как Джон непонимающе глядит на меня. Он еще не вполне проснулся и теперь бродит кругами, чтобы очухаться. Сильвия вскоре тоже поднимается; ее левый глаз полностью заплыл. Я спрашиваю, что случилось. Она говорит, что комар укусил. Я начинаю собирать вещи и привязывать их на мотоцикл. Джон делает то же самое. Когда все упаковано, мы разводим костер, а Сильвия разворачивает бекон, яйца и хлеб на завтрак. Еда готова, и я иду будить Криса. Он не хочет вставать. Я бужу его еще раз. Он отказывается. Я хватаю дно спальника, мощно дергаю его, как скатерть со стола, и Крис вываливается, хлопая глазами, прямо на сосновые иголки. Некоторое время он соображает, что произошло, а я пока сворачивают спальник. Он приходит завтракать с оскорбленным видом, откусывает один раз, говорит, что не голоден, и что у него болит живот. Я показываю на озеро внизу, такое странное посреди полупустыни, но он не проявляет никакого интереса. Только твердит про свой живот. Я пропускаю его жалобы мимо ушей, Джон и Сильвия тоже не обращают внимания. Я рад, что они теперь знают про Криса. Иначе возникли бы трения. Мы молча доедаем, и я странно умиротворен. Может быть, оттого, что решил, что делать с Федром. Но, возможно, еще и потому, что мы -- футах в ста над озером и смотрим поверх него в какие-то западные просторы. Голые холмы, нигде ни души, ни звука; а в таких местах что-то как-то поднимает дух и заставляет думать, что вс, наверное, образуется. Загружая остаток вещей на багажную раму, я с удивлением замечаю, что задняя шина сношена до основания. Должно быть, сказалось вс вместе: скорость, большая нагрузка, вчерашняя жара на дороге. Цепь тоже провисает, я достаю инструменты отрегулировать ее и не могу сдержать стона. -- Что случилось? -- спрашивает Джон. -- В регуляторе цепи резьбу сорвало. Я вытаскивают регулирующий винт и осматриваю нарезку: -- Сам виноват -- сорвал, когда как-то пытался подтянуть, не ослабив осевой гайки. А болт еще хороший. -- Я показываю ему. -- Похоже, это внутренняя резьба в раме сорвана. Джон долго глядит на колесо: -- Думаешь, доберешься до города? -- А? Да, конечно. Оно может работать целую вечность. Просто цепь подтягивать трудно будет. Он внимательное наблюдает за тем, как я выбираю гайку задней оси до тех пор, пока она едва держится, слегка подстукиваю ее молотком в сторону, пока не исчезает провис цепи, затягиваю гайку изо всех сил, чтобы ось потом не соскользнула вперед, и ставлю шплинт на место. В отличие от осевых гаек автомобиля, эту можно затягивать плотно. -Откуда ты знаешь, как вс это делать? -- спрашивает он. -- Это можно просто вычислить. -- Я бы не знал, с чего начать. Я думаю про себя: да-а, проблема так проблема -- где начать? Чтобы доехать до Джона, надо сдавать все дальше и дальше назад, и чем дальше назад сдаешь, тем яснее видишь, что остается еще больше -- пока то, что сначала казалось небольшой проблемой понимания, не оборачивается огромным философским исследованием. А посему, как я думаю, и существует Шатокуа. Я пакую инструменты, закрываю боковую крышку и думаю: хотя он стоит того -- чтобы пытаться до него доехать. Воздух на дороге сушит испарину от этих цепных дел, и я некоторое время чувствую себя хорошо. Хотя когда пот высыхает, становится жарко. Уже под восемьдесят, должно быть. На этой дороге нет движения, и мы едем очень неплохо. Хорошо в такой день путешествовать.