Арэку Сэнэрин - Дорога к себе. Начало пути (СИ)

— Подъем! — гаркнула вдруг женщина каким-то нереально скрипучим голосом и довольно засмеялась.

Естественно моя сокамерница проснулась от ее вопля и, вздрогнув, загремела цепями. Я же благоразумно продолжила тихонько висеть, не подавая никаких признаков жизни и наблюдая за герами краем глаза. Радовало, что лампа в углу по большей части светила на мою сокамерницу и скрывала меня и того психа, что справа, в тени.

— О! — воскликнула оэнгерка, обрадовавшись. — Вот с неё мы и начнём. Давно хотела поквитаться! — На ее разукрашенном лице отразилась ярость, а мутные глаза прояснились, в них прямо блеснул опасный огонек. Дамочка по-садистски улыбнулась.

Какого черта здесь вообще происходит?..

Продолжая скалиться, она, уже не шатаясь, подошла к моей сокамернице и заглянула ей в глаза. Поквитаться, да? Наверное, за убитого дэвэгера. Самообладанию преступницы можно было только позавидовать, она не выразила в ответ ни капли агрессии, лишь посмотрела на ту с чудовищным равнодушием, как если бы на пол в этой камере. Подобное отношение к своей персоне подвыпившей дамочке явно не понравилось. С досадой цыкнув, она полезла рукой к себе под куртку и выудила оттуда… нож?

Я оцепенела, боясь пошевелиться. Мужик обошел мою сокамерницу сзади и обхватил руками чуть выше талии, вероятно, чтобы она не дергалась. Его напарница с все той же улыбкой на размалеванной роже повертела короткий ножик перед лицом жертвы, поблескивающий лезвием под светом лампы.

Твари, просто твари и всё. Сколько гнилых людей мне встретилось в этом мирке?! Из-за гражданской войны ли? Или натура у них такая?..

Оэнгерка медленно и аккуратно, со звуком разрываемых ниток стала вырезать кусок ткани в области живота моей сокамерницы.

Я не понимала, не видела во всем этом смысла. Убивать ее точно не стали бы, ведь она приготовлена для праздника. Тогда…

Также плавно и с выражением наслаждения, садистка провела кончиком лезвия по оголенному телу, оставив на коже длинную кровавую полосу. Сокамерница в ответ только покрепче стиснула зубы, собираясь молча терпеть все издевательства. Зато у меня все внутри закипало от гнева.

Мерзкие, склизкие выродки, гадкие душонки которых я с радостью и без зазрения совести сожгла бы до основания.

— Вот значит как, — расстроенно хмыкнула представительница власти, кровожаднее ухмыльнувшись. — Ничего, это только начало.

А затем, в следующее мгновение под моим ошарашенным взглядом короткое лезвие беспрепятственно вошло в тело жертвы. Этого моя сокамерница не выдержала и, хрипло закричав, задергалась в руках дэвэгера. Лишь тогда я наконец отмерла, частично пришла в себя или наоборот вышла.

Я не знала, что делать, как помочь, просто хотела оттащить эту гребаную садистку, чтобы она не нанесла еще один удар. Быстро подтянувшись на цепях, качнулась в сторону и закинула обе ноги ей на плечи, после чего, довольно резко перекрестив их, сжала шею ненавистного мне человека настолько сильно, насколько только могла. А мое сердце тем временем барабанило в груди, глуша и разгоняя адреналин по венам.

Захрипевшая оэнгерка, попытавшись меня скинуть, не удержалась на ногах, и уже обоих нас повело назад. В тот же миг моя правая рука, влажная от страха и волнения, соскользнула с цепи. Меня круто развернуло влево, причиняя адскую боль запястьям и плечам. Почти одновременно с этим под лязг цепей с замиранием сердца я услышала… хруст, и женщина подо мной, перестав сопротивляться, грузно повалилась на колени, придерживаемая моими ногами.

Я не хотела смотреть на затихшую даму, вообще боясь пошевелиться, словно, если дернусь, то случится нечто гораздо страшнее. Крепче ухватилась за цепи, но до сих пор легонько качало.

Дэвэгер, резко протрезвевший и осознавший, что случилось, настиг меня одним прыжком. Я успела заметить что-то в его руке, а потом, за приближением мужчины последовала дикая нестерпимая боль, снова лишившая меня сознания.

***

Зэндаар, село Балашки

Если кто и мог сделать для Евгении хоть что-то, то эти двое, сейчас продирающиеся сквозь прочные заросли и громко ругающиеся на выросшие где попало кусты и деревья.

Всего четыре месяца назад это место выглядело иначе. Сейчас же деревню было не узнать. После смерти Архелии она превратилась в копию Балашек из Гвадаара: покрытые зеленым слоем мха крыши, проросшие в домах деревья, выпавшие наружу стены... Сложно поверить, что недавно здесь кто-то жил. Разве что дом Архелии остался прежним и территория около замка, привыкшая к энергии другого мира, наполненной магическими свойствами. А все остальное претерпело серьезные изменения.