Попаданчество оно такое... (СИ)

Судя по ощущениям, лежащий на земле мужчина одет в полный кожаный доспех с металлическими вставками, если не ошибаюсь, ибо звук метала, я слышал отчетливо, а сейчас прижав его к земле, четко ощущаю грубую кожу. Честно, я удивлен, что, во-первых сумел провести бросок, во-вторых, что смог кинуть такой вес. Как-никак, а человек даже в кожаном доспехе весит достаточно хорошо, не то что в полном стальном иначе за результат я не ручаюсь. Ага, стальной, в лесу. Большей глупости я не видел еще и, надеюсь, не увижу. Итак, есть три варианта того кто они такие, разбойники, охотники или военный патруль, других вариантов не дано, да и нечего другим делать в такой глуши.

- Лежи и не рыпайся иначе останешься без головы, а я думаю, она тебе еще дорога как память, не правда ли? - Прошипел я, смотря не на свою жертву, а в сторону двух других непонятных структур. - И долго вы там прятаться будете, а?! Выходите из-за кустов с высоко поднятыми руками. И не шалите, а то я нервный немного, вдруг рука дернется, и все нету у меня заложника, а у вас товарища! - Решил немного подбодрить трех партизан, которые оккупировали дальние кусты или деревья я не вижу толком.

Видимо мои слова оказались недостаточно весомыми, чтобы заставить их двигаться или же мой заложник вовсе не их друг, а как раз совсем наоборот. Попробую еще раз убедить их, вдруг да выйдет, а если нет, то у меня появится первое надгробие на своем личном кладбище и честно говоря, меня это совсем не волнует. И если я говорю совсем, то я имею в виду именно совсем, а единственными эмоциями будут только глухое раздражение и легкая досада от того, что это будет слишком легко.

- Хм, видишь, друг мой они не хотят выходить, а это значит..., это значит, что ты им абсолютно не нужен или нужен, но в немножко другом состоянии, мертвым, так слегка типа того, ага. - Начал я вещать так, чтобы всем все было слышно, и никто не упустил ни звука. - Значит ты им не друг, да? Скажи да или нет, - пауза затянулась на три-четыре секунды. - Молчание знак согласия. Ну что же, больше ты мне не интересен, пока, - грустно поговорив последнюю фразу, я одним сильным, быстрым движением отрубил или скорее отрезал голову неудачнику.

Как я и говорил ни угрызений совести, ни отвращения к себе или чего-то еще я не почувствовал. Да уж, теперь я понял, что во мне изменила смерть, а то я голову ломал пытаясь найти изменения в себе и вот, я их нашел, я утратил всякий пиетет перед убийством и смертью, как к чужой, так и к своей, пропали глупые предрассудки на этот счет. Нужно будет еще к себе приглядеться вдруг это не все, а это не все, печенкой чую.

- Может теперь вы решите предстать пред очами моими светлыми? - одна из структур дернулась вперед, будто в нерешительности, через мгновение уверенно направилась ко мне.

- Теперь можем, - послышался ответ, сказанный достаточно приятным голосом явно женским.

Следом за первой структурой двинулись две другие, послышался треск сухих веток, на них явно наступили и шаркающие звуки с примесью металлических ноток в эти звуки мягко вписался перезвон металлических частей кольчуг. Да, а ведь совсем недавно я их даже не слышал вот что значит, мастерство, его, как известно, не пропьешь. Не будь у меня моих чудо-огоньков в метре бы от них прошел и не заметил.

- Господа представятся или господа решили остаться безымянными? - резко меняю свой тон на преувеличенно веселый и перехожу на первый режим зрения, чтобы получше разглядеть столь интересные структуры.

А структуры и в самом деле были весьма и весьма интересные, они сильно отличались, структуры свежего трупа хотя бы количеством каналов. Во-первых, каналов, по которым струилась магия гораздо больше и они крупнее. Во-вторых, я заметил, что она продублированная, не вся конечно, но именно эти дублированные участки у всех троих абсолютно идентичные друг другу и эти дубли гораздо крупнее своих оригиналов, плюс есть еще одна часть, которая не дублированная и намного запутанней, чем вся структура и опять такие участки у всех трех в одних и тех же местах. Во мне медленно, но верно просыпался маньяк-исследователь и что самое страшное, похоже, он самоотверженный трудоголик. Может быть, мне удастся уговорить одного из них на более глубокое изучение, нужно будет попытаться.

- А вы шутник господин, - все тот же голос ответил мне.

- Да какой же я господин, вот шутник это да, но уж никак не господин.

- Ну-ну.

- Честно-честно, как есть шутник, - самым честным голосом ответил я своей собеседнице.