Гай Орловский - Ее Высочество

– Проберемся, – сказал я. – Антриас все-таки уверен, что мы как ехали в Уламрию по прямой, так и ринемся со всех ног обратно той же дорогой. Но тот, кто ездит прямо, дома не ночует… Мы идем, как сказал великий вождь и учитель, другим непонятным путем, а это дает нам шанс.

Понсоменер поднялся и молча ушел седлать коней. Рундельштотт сказал так же мрачно:

– У королей ресурсов побольше, чем у кого-либо. Думаю, послал быстрых конников, чтобы опередили нас и перекрыли дороги в Кельмии и Герцогстве Алых Маков.

– А король Кельмии, – спросил я, – доблестный Бриан Гульбер, это позволит?

Он поморщился.

– Позволяют же местные правители нам ехать через их земли? Так и отряды уламров пройдут тайно, но под контроль дороги возьмут там и здесь.

– Значит, – решил я, – дорог избегать, как избегали. Да и зачем нам эти старомодные пути? В правильном королевстве достаточно знать направления. Для победы над кровавым врагом этого хватало.

Еще день ехали где по дорогам, где напрямую через лес, я видел, как все больше настораживается Понсоменер, наконец он сказал непривычно мрачным голосом:

– Они повсюду. Спереди, сзади, по бокам. И хотя это отдельные группки и отряды, но проскользнуть между ними не получится.

– Не стоят на месте?

– В разъездах по три всадника, – сказал он. – Я могу всех троих сбросить на землю. Стрел у меня еще хватает.

– Похоже, придется выезжать из леса? – спросил Фицрой. – А дальше что, мчаться со всех ног через равнину? Надеясь, что каким-то чудом нас не увидят?

– Чудес не бывает, – сказал я.

– Тогда что?

Ответить я не успел, Понсоменер сказал быстрым шепотом:

– В нашу сторону двигается целый отряд!..

– Уходим, – велел Фицрой гордым голосом и стиснул в руках принцессу. – А там видно будет!

– Какой глубокомысленный план, – проворчал Рундельштотт. – Учитывающий все возможности, многоходовый…

Я ухватил его коня за повод и пустил своего в галоп следом за Фицроевым.

Так продирались почти до ночи, Рундельштотт, как и Понсоменер, становился все мрачнее, наконец произнес мертвым голосом:

– Похоже, нас загнали, как дичь. У нас выбор: сдаться или же…

Фицрой сказал быстро:

– Я предпочитаю «или»! Это значит драться?

Рундельштотт покачал головой:

– Нет, хуже. Видишь, как дорога свернула круто и пошла по опушке?.. А вторая пошла в другую сторону, обходя лес слева?..

Фицрой вздрогнул.

– Это что же… Лес Утопленников?

Рундельштотт кивнул.

– Не останавливайтесь, не останавливайтесь!..

Фицрой в самом деле начал было придерживать коня, готовый вступить в схватку, а там не важно, мертвые сраму не имут, но я сказал резко:

– Быстрее!.. Лучше нас сожрут чудовища, чем поймают уламры. Фицрой! Меч в ножны.

Фицрой убрал меч, ответил хмуро:

– Ты прав. Уламры не получат удовольствия захватить нас в плен. Это главное.

– Зато жабы, – пробормотал Рундельштотт.

Фицрой нервно дернулся.

– При чем здесь жабы?

– В том лесу, – пояснил Рундельштотт, – жабы размером с овец. Хорошо, что любят собираться в стайки… Как поют, как поют!

Фицрой остановился как вкопанный. Лицо его начало бледнеть.

– Может быть, – сказал он неуверенно, – лучше дать бой? Отступать как-то не совсем красиво.

– Вперед, – велел я страшным голосом. – Что жабы?.. Ты в них влюбишься!.. А если еще и перецелуешь… Вторую принцессу можно отдать Понсоменеру.

Понсоменер вздрогнул всем телом.

– Нет уж… с жабами я хоть знаю, что делать.

– Что? – спросил Рундельштотт.

– Их надувать можно, – объяснил Понсоменер. – А попробуйте такое с принцессой!

Я покосился на его серьезное лицо, Понсоменер все-таки постепенно меняется, что бы ни говорил о застывших попадателях под свет трех лун или зеленого солнца. Может, и неуклюжий пока что юмор, но все-таки, все-таки…

Лес приблизился, деревья расступились, мы пустили коней по едва заметной звериной тропке с настороженностью, но пока ничего не случается, я начал поторапливать, наше спасение, как и у зайцев, в скорости.

Долгое время ничего не случалось, лес как лес, ничего таинственного, Понсоменер начал поглядывать на меня с вопросом в глазах, я кивнул.

– Ладно, привал на чуть-чуть. Покормим коней, сами перекусим… Но недолго!

Понсоменер отыскал красивую поляну с приникшей к земле мелкой травкой, тут же начал собирать хворост, аристократы хреновы, не могут сухим пайком обойтись, костер им надобен, даже хлеб поджаривают, гренки подавай…