Юрий Иванович - Андрогин

Сестра по клану смотрела на чужачек с подозрением и знакомиться с ними не спешила. Пришлось Жармин брать управление их маленьким коллективом в свои руки:

– Беда пришла на наши земли, и мы должны вновь стать единой семьёй! Иначе врага не уничтожить! Поэтому забываем обо всех распрях и даже кровных обидах и думаем, как отсюда сбежать! Но попутно ещё и навредить болотным шакалам. Вот, берите…

И она выложила на стол две полные горсти собранного возле отхожего места мха. Старик в тот момент на пленницу не смотрел, так что она не только в горсти мха насобирала, но и в карманы своей дохи напихала, и в голенища чуней. Потому что возле стола мха уже и не осталось толком. Вчера использовали, что достали, а остальной оказался безжалостно вытоптан ногами кочевников.

– Вы тоже все, как в сторонку отходить будете, старайтесь незаметно мха насобирать, – внушала она и остальным женщинам.

– А у меня пятна на руках в самом деле меньше стали, – не столько обрадовалась, как констатировала одна из женщин.

– И у меня! – вторило ей сразу несколько.

– Вот видите! И в этом нам польза…

Опять старались работать интенсивно и качественно. Благо, что исходного материала хватало, а заботливые тюремщики сразу два жбана поставили под готовые фильчики.

Но что заметил в себе Арис – всё-таки в теле женщины он до сих пор осознавал именно себя как мужчина – так это двукратно возросшее желание убивать. А то и троекратно! Теперь он только и думал, как быстрей убить деда с палкой, как ему той же палкой удачно проткнуть гортань вместе с мозгом. Это привело к мысли, что мужское сознание всё-таки более решительное, нахрапистое, прямолинейное и жаждущее лидерства.

Например, сегодня, в женской компании все его слушали крайне внимательно, сразу со всем соглашались, и буквально через час разговора готовы были к самым решительным действиям. Даже женщины из неприятельского клана соглашались на всё. Вплоть до того, чтобы ценой собственной жизни уничтожить старика, а там и всех остальных. Плохо было только одно: стол с навесом находился в пределах видимости одного из дозорных. И тому достаточно было только крикнуть своим товарищам, чтобы все они бросились на помощь надсмотрщику. Да и ошейники с цепями мешали невероятно.

Старик, пользуясь длиной цепей, не подходил слишком близко ко всей группе. Так что схватить его, придержать, а там и быстро нанести смертельный удар все посчитали невероятно сложным действом. И можно сказать, что в восемь голосов уговаривали Жармин не рисковать, пока не появится хоть какая-то уверенность или удобный случай.

Поэтому второй час работы, предшествующей завтраку, Жармин, используя уже знания двух аватаров, которые те получили в сумме за десять суток, попыталась выяснить всё о магии. И о той магии, которая им могла быть подвластна:

– Кто-нибудь из вас умеет извлекать из себя огонь?

Увы, никто не мог! Хотя две женщины могли с помощью телекинеза передвигать по столу совсем легкие предметы. Одна передвигала и даже приподнимала чуток фасолину, а вторая даже могла катить по столу две фильчики, то есть гораздо более утяжелённые фасолины. А пользы с этого какова? Так сообща и не смогли ничего придумать.

Ещё одна подруга по несчастью, из новеньких, обладала невероятно острым слухом. Именно она и определила место ворочающегося иногда дозорного, который просматривал стол с навесом. Она слышала каждое движение старика с палкой и шамана-колобка, улавливала почти все их разговоры. Как раз она и называлась слуховицей.

С этого могла быть только одна польза:

– Постарайся прислушиваться к каждому слову наших надсмотрщиков. Желательно выяснить всё о сегодняшних действиях банды и когда они вернутся. Попутно постарайся выяснить, чем силён этот уродливый шаман. Как бы он ни оказался нашей главной помехой к побегу. Тогда как мы сами, чтобы тебе не мешать в прослушивании, переходим на тихий шёпот. А если что особо интересным покажется, просто положи руку на стол. Это для нас всех знак «молчать!».

У женщины из клана Доброй Росомахи имелся очень слабенький дар видеть теплокровных существ в инфракрасном диапазоне. Увы, способность срабатывала только в пределах прямой видимости. Даже за тонкой преградой в виде грязи, ткани или хилого кустика она теряла объект наблюдения. Но если в полной темноте будут открытые лица – она увидит. В молодости от неё ожидали большего, старейшины и ведьмы тянули, учили, но… не пошло. Так и застыла в своём развитии на средней ступеньке «прозрачницы».