Андрей Посняков - Вандал (сборник)

– Высадитесь на Ливийских болотах, – инструктировал по пути доктор Арно. – Это довольно далеко от побережья, вглубь Африки. Ближе, уж извините, не могу – возможны наложения, помехи от генератора Города Солнца.

– Ничего! – довольно смеялся Нгоно. – Помнится, я как-то встречал в тех местах людей своего племени – фульбе!

– Да уж, этих фульбе где только нет! – не удержавшись, съязвил Луи Боттака, парень из племени ибо.

– Ну, вы вообще там не очень-то, – предостерег профессор. – Отыщете город, заминируете генератор – и немедленно выбирайтесь.

– Да уж, – улыбнулся Саша. – Всего-то и дел!

И правда – всего-то.

Проводником опять же взяли Весникова, точнее сказать – он сам напросился: все терся вокруг Саши, исходя сомнениями насчет убитого. Очень уж не хотелось Николаю Федоровичу хоть как-то быть связанным с этим загадочным делом: он вообще не любил выделяться, стараясь, по деревенской привычке, «жить как все». С другой стороны, и Александру тоже не нужны были проблемы с правоохранительными органами, особенно – в данный конкретный момент, однако и пускать такое дело на самотек не следовало – все ж таки человека жизни лишили. Поразмыслив, Саша быстренько накатал заявление от лица кого-то залетного туриста с неразборчивой подписью – мол, ходили у Гагарьего на байдарках и вот, нате вам – труп! Отпечатал фотографию убитого с профессорского телефона, даже схему нарисовал и все это, аккуратно запечатав в конверт, подбросил вечерком на крылечко опорного пункта. В общем, все, что надобно, сделал, а дальше пусть участковый уполномоченный сам решает. Убитому, Митьке Немому, все равно теперь ничем не помочь, разве что поставить в местной церковке свечку на помин души.

– Ну, свечку-то я давно поставил. – Весников облегченно перевел дух и тут же поинтересовался ящиками и странной компанией, вдруг объявившейся у Саши.

Ишь, любопытный какой! Впрочем, деревенские все такие – чужого на улице увидят, так головы все свернут, да ничтоже сумняшеся начнут по простоте душевной выпытывать: кто такой, да к кому, да зачем, хотя, казалось бы – вам-то какое дело?

– Геологи это, Коля, – подумав, Александр не стал вкручивать Вальдшнепу про Янника Ноа. – Совместная российско-французская фирма. Нефть искать будут!

– А-а-а! – догадливо осклабился охотник. – То-то я и думаю – чего это хренцуз-профессор глухоманью нашей интересуется! Теперь понятно. А ты уж, Саня, мог бы и сразу сказать. Подумаешь – нефть ищут. Дело, ясен пень, денежное… – На этой фразе Вальдшнеп споткнулся и, вкрадчиво посмотрев на Сашу, продолжил классически: – А может, и я там на что сгожусь?

– Может, и сгодишься.

По здравом размышлении, Александру вовсе не улыбалось оставлять такого сплетника в поселке. Куда лучше было и в самом деле прихватить его с собой, хотя бы на первое время.

– В трелевочниках разбираешься?

– В трелевочниках?! Да я… Да всю жизнь… Всю жизнь, ясен-пень, в трактористах!

– Хорошо, тогда два часа тебе на сборы. Сядешь за рычаги, с жалованьем, думаю, профессор не обидит.

– Хоть на новую лодочку заработаю!

– Да ты на десять уже заработал, Коля!

Придется брать… Все равно одного трактора мало, надобно как минимум два. А во второй можно и самому сесть.

Весников убежал, сияющий и счастливый, даже не поинтересовался – куда, собственно, направляется экспедиция? Впрочем, наверняка ему не было никакой разницы – всю округу Вальдшнеп знал как свои пять пальцев, тем более Рябов Конец и все к нему стежки-дорожки.

Пока собирались и готовились, Саша распорядился насчет платформ с КамАЗами – доставить трелевочники как можно ближе к месту, куда КамАЗы сумеют проехать. Ничего необычного в этом не было – ЧП «Катерина Зарникова» имело в здешних лесах официально зарегистрированные делянки. Проблема состояла в другом – в Катиных родственниках, в том же незадачливом подростке Эдике, да в его отце, Петрухе, приходившемся Катерине родным дядькой. По всем правилам полагалось и их в «денежное дело» позвать, дать заработать. Ну, дядюшку можно на КамАЗ, за руль посадить… А Эдька пусть учится – нечего лоботрясничать!

Все!

Местные дела были сделаны, ничего больше здесь не держало и, дождавшись КамАЗов, Саша дал команду трогаться в путь.

День выдался, как и прежние, хороший, светлый, с прозрачным голубым небом, чуть тронутым сахарно-белыми кучевыми облаками, с нежарким осенним солнышком и шумными стаями собиравшихся в теплые края птиц. По обеим сторонам лесной дорожки, куда вскоре свернули КамАЗы, ярким факелами пламенели клены, и желтые березки роняли наземь тихо шуршащие листья. Здесь, среди берез, и остановились – дальше проезжей дороги не было, начинался зимник.