Андрей Посняков - Вандал (сборник)

– Что скажешь, дружище Гоно? Тот парашют?

– Тот, – Нгоно согласно кивнул. – Красный, с желтыми нормандскими львами.

– Сам ты красный с желтыми львами! – неожиданно рассердился инспектор. – Из этого еще вовсе не следует, что парашют – тот. Мало ли таких парашютов? Вот свози его на опознание в этот, как его… в Уистреам…

– В Порт-ан-Бессен, господин инспектор.

– Вот-вот. Свози! Пусть они его там опознают, составишь протокол, все оформишь, как надо. А потом подъедешь в Байе, к антиквару… ну, ты знаешь.

– К Жану, что ли?

– К нему, – инспектор Мантину снова недовольно поморщился и, словно ища сочувствия, посмотрел на профессора. – Нет, ну нельзя на недельку в отпуск сходить! Этот чертов Гоно столько карманных краж накопил – к зиме не расхлебаться! Поедем, поедем в Байе, потрясем этого барыгу Жано. Дьявол! Он же нас знает… гад… крокодил зубастый… А вы, мадам Катрин, случайно, в Байе не были?

– Случайно нет! – Катя весело рассмеялась, по всему чувствовалось, что общаться с инспектором ей нравилось, пожалуй, единственной из всех присутствующих.

– Там такой собор, уммм! – месье Мантину закатил глаза. – Кафедраль! А еще ковер! Гобелен знаменитый. Черт знает, какой длинный!

– Вышитый королевой Матильдой, – улыбнулась девушка. – Или, скорей – герцогиней. А что, Саша, съездим, посмотрим? Мы ведь собирались. Тем более – любезнейший месье инспектор нас туда довезет… Ведь довезете, месье?

– О, конечно, конечно! Такая любезная и мудрая мадам… и очень-очень красивая! Не беспокойтесь, привезем и все покажем… А вы нам с Гоно кое в чем поможете. Так… чуть-чуть. Собственно, вам и делать-то ничего не придется. Просто зайдете в одну лавку да кое-что спросите. Это ведь нетрудно, правда?

Короче – уговорил. Саша, правда, морщился, да супружница настояла:

– Ну, милый… ну, давай, поможем, – Катя уже болтала на русском. – Этот господин такой милый… на нашего участкового дядю Лешу похож, был у нас такой в поселке, сейчас на пенсии. А люди до сих пор уважают! Тем более, нам же все равно – в Байе. Ну, как же – быть в этих местах и не полюбоваться знаменитым гобеленом! Завоевание Англии герцогом Вильгельмом Нормандским…

– О, да, да, – охотно поддакнул инспектор. – Гийом ле Конкеран! Бренд!

Антикварная лавка располагалась на одной из центральных улочек города с древней славой, рядом с сувенирным отделом, да, собственно, сувениры продавались и здесь, и в большом количестве. Все изображали сцены со знаменитого гобелена – здешнего бренда номер один – брелки для ключей, открытки, магнитики, даже подушки.

Оглянувшись на маячивший позади остроконечный купол собора Нотр Дам де Байе, супруги обошли стойки с сувенирной продукцией и, подойдя к прятавшемуся внутри магазина прилавку, вежливо поздоровались с продавцом. Судя по виду – лысый, небольшая бородка, в левом ухе серьга – это и был сам хозяин, господин Жан Ливье, в определенных кругах известный как Жан-Антиквар или – Жано-Скряга. Инспектор Мантину предупредил, что из-за своей природной скупости барыжник не тратился на продавцов, а сидел за прилавком сам, никому не доверяя. Стало быть, к этому вот Жано и нужно было теперь обратиться.

– Бонжур, месье.

Чтобы лучше чувствовался акцент, разговор начал Саша.

– О, бонжур, бонжур! – словно почувствовавший жертву паук, антиквар зябко потер руки. – Что угодно любезнейшим господам?

– Мы… хотеть… хотели бы купить… нечто… Скажем, колье… какие-нибудь бусы. Желательно бы старинные – у вас такие есть?

– Ну, конечно же, есть, господа! Вам какие – есть по сто евро, есть дороже – по двести, триста, даже по тысяче?

– Нам бы… нам бы за пятьсот.

– Отлично! Изволите взглянуть? Прошу, пожалуйста!

Та красная китайская бижутерия, на голубом глазу выдаваемая барыгой за старинные бусы, не стоила и пяти евриков! Жано-Скряга просил пятьсот. Обнаглел от одного вида иностранцев, особенно, когда узнал, что эти «милые молодые люди» приехали всего-то на один день, до вечера.

– А дальше – Париж, Руасси-Шарль де Голль, самолет… авион, понятно?

– О, да, да. Прекрасные бусы! Очень хорошо смотрятся на вашей девушке, месье! Берите, берите… Может быть, хотите что-нибудь еще старинное?

– А что, есть еще?