Андрей Посняков - Вандал (сборник)

– Садись! – король вандалов кивнул на широкую скамью рядом с низеньким, римского типа, столиком, на котором стояли уже высокие серебряные кувшины, несомненно, с вином, и золотые кубки.

Гейзерих, и лицом, и одеждой, и всеми своими повадками очень мало напоминал варварского вождя, скорей уж, был под стать римскому императору, да что там говорить – выглядел куда круче! Длинные и тонкие, в золотых перстнях, пальцы, изысканные туники, по римскому обычаю, одетые одна на другую, на плечах – пурпурный императорский плащ, заткнутый золотой фибулой с большим тускло сверкающим изумрудной зеленью камнем.

– Садись, садись, друг мой, – Гейзерих – еще довольно молодой чернобородый мужчина, не лишенный этакой пиратской элегантности – улыбался в усы… опять же, не скажешь – искренне или притворно?

Хотя – а с чего ему притворяться-то? Кто такой для него Александр? Удачливый пират, не больше… тьфу – пыль под ногами, одно мановение, и…

– Есть у меня к тебе один весьма интересный разговор, любезнейший Александр, – улыбаясь, произнес король – правителей, правда, так тогда еще не называли… тогда как же назвать? Кениг? Хевдинг? Император? Нет, не император, пожалуй, Гейзерих еще не очень тянул. Тогда кто? Царь, что ли?

А что? Почему бы и нет? Царь-батюшка… Просвещенный деспот. Несомненно, просвещенный – ишь, как речь-то льется!

Король (пусть уж так будет, не царем же обзывать!) говорил по латыни, и по всему чувствовалось, что этот язык ему так же близок, как и родной.

Хильдениг пока пил вино и помалкивал, время от времени многозначительно кивая в поддержку своего патрона.

– Не буду ходить вокруг да около, друг мой, – улыбаясь, поигрывал многочисленными перстнями Гейзерих. – У меня… у всех нас… есть к тебе одно небольшое и, я полагаю, не такое уж, в общем-то, и трудоемкое, дело, для которого, конечно же, потребуется весь твой ум, вся твоя смелость… вещи – давно известные в Гиппоне Регий всем, от мала до велика… Ты пей, пей – это хорошее вино из бывших имперских запасов!

Властитель вандалов улыбался… С такой же улыбкой ровно через пятнадцать лет он сожжет и разграбит Рим.

– Ну, как вино? Я же говорил! – Гейзерих прищурился и понизил голос: – Мы решили послать тебя в Карфаген, друг мой!

– В Карфаген? – изумился Саша. – Это еще зачем? Послом, что ли?

– Не совсем так, не совсем… Просто ты там возглавишь заговор – всего-то!

– Заговор?! – Александру на миг показалось, что он ослышался. – Но почему я?

– Объясню, – король вандалов глухо расхохотался. – Видишь ли, люди моего давнего соратника славного Хильденига перехватили в море один корабль… с неким человеком из Рима… о визите которого в Карфаген нас уже давно предупреждали верные друзья. Так вот, он с связан с императрицей, давно уже плетущей интриги против своего мужа, императора Валентиниана. Влиятельные круги давно уже хотят заменить карфагенского наместника Бонифация – ставленника Валентиниана – на кого-то другого… В самом Карфагене зреет заговор, и вот-вот произойдет мятеж! Воины гвардии, военачальники, судьи… О! Им нуден лишь вождь… направляющая сила, имеющая гарантии высокого покровителя…

– Да при чем же тут я? – не удержавшись, громко воскликнул Саша.

– Ты поедешь в Карфаген вместо того, кого там так долго ждут! А теперь – почему именно ты. Хочешь знать? Изволь, объясню. Ты очень похож на посланца… только тот посветлее… не беда, мои цирюльники тебя перекрасят… но это не главное. Главное – ты здесь, при моем дворе – чужой! Кто слышал о руссах? Ты – никто и пришел из ниоткуда. И всем… всем – обязан и будешь обязан исключительно нам… мне – в первую очередь. Ведь так? Согласен?

Александр молча кивнул – а что еще ему оставалось делать?

Король вандалов снова улыбнулся – на этот раз с явным удовлетворением:

– Ты умен и храбр… но, опять же, и это не главное. Ты – уязвим! И, думаю, знаешь почему! Твоя женщина… Арника… Она ведь останется здесь. Нет, нет, мы вовсе не собираемся бросать ее в узилище – пусть себе занимается таверной и денежными расчетами – тут она мастерица и тебе просто повезло с такой женщиной! Я знаю – ты ее любишь… Нет-нет, это просто великолепно! И ты так же верен своим друзьям… Ингульф Умник, Эрлоин, Видибальд Секира… они все, не раздумывая, отдадут за тебя жизнь. Как и ты – за них! Так вот, – Гейзерих сделал долгий глоток и продолжил: – Все они умрут в страшных мучениях, если ты… В общем, думаю, ты меня понял, мой любезный друг?