Елена Гриб - Игра в чужую жизнь

— Воды! Быстро воды!

Где-то на задворках сознания шевелилась обида на Дисона — как же так, командовать я умею!

Кто-то споро притащил полное ведро, плеснул, не целясь, на них обоих. Потом еще одно, и еще… Пока непонятно чем выведенный из себя император дрожащим от злости голосом не приказал:

— Марш в мою комнату!

И бросил Кари свой плащ.

Лин было вскинулась объяснять Его Величеству, где она видела такие приказы, да еще обращенные к полумертвому другу, но метаморф неожиданно резво замотался в пожалованную одежду и чуть ли не бегом припустил к гостевым комнатам. Девушка растерянно обернулась к только что появившемуся Марку:

— А эта?.. — и указала на Искру.

Гвардеец, пропустивший все самое интересное и отчаянно пытавшийся понять, кто кого и за что здесь бил, обратился к своей «временной половинке»:

— Что с ней?

Зелина медленно улыбнулась, словно кошка, неожиданно обнаружившая в своих лапах аппетитную мышь:

— Вы идите, идите, а мы с коллегой пока поговорим по душам. Обсудим сначала моего миленка, потом мою внешность, затем — обращение с моей луч… то есть с худшей подругой. А там и о вреде телесных наказаний поговорим. В смысле, о вреде для шкуры экзекутора… Да мало ли о чем болтают старые друзья! И, Лин, — полушепотом добавила она, — расспроси-ка милого Малдраба о том, почему пламенная красотка лезет к чужим мужчинам в чужом облике. Если я не ошибаюсь, у него был интереснейший опыт общения с этой особой…

— Она ж ненормальная! — нечаянно вырвалось у девушки.

Рыжая почему-то обиделась:

— Ничего подобного! С придурью немного, но у кого ее нет?

Вообще-то Лин была согласна с тем, что у каждого есть свои тараканы: у некоторых — маленькие, прозрачные и почти незаметные, у других — побольше и цветастее, у третьих — огромные и привлекающие внимание. Однако когда эти твари начинают щелкать в мозгу владельца челюстями, требуя крови, приходит время говорить о безумии…

Впрочем, кто ее знает, эту Искру — вдруг там имело место трудное детство, психологические травмы юности, неудовлетворенность божеской жизнью… правда, Лин все равно мысленно идентифицировала богиню Огня как донельзя опасную маньячку.

— Быстро внутрь! — неожиданно по-деловому скомандовал император, поджидавший под дверью. — Я сейчас.

Девушка прошмыгнула в комнату, стараясь не особо шуметь — гартонцы благополучно проспали (или сделали вид, что проспали?) суматоху и случайно разбудить кого-либо из них она не хотела — без того проблем хватало.

Кари сидел на властительской кровати, сгорбленный и будто потерянный средь пуховых перин. Он даже не взглянул на Лин, погруженный в свои мысли. Почему-то от одного его вида на глаза сами собой наворачивались слезы, а скрюченную фигуру хотелось обнять и прижать к груди.

Девушка моргнула, прогоняя неуместную меланхолию, и тихо спросила:

— Очень больно?

Метаморф отрицательно покачал головой, по-прежнему неотрывно глядя в пол. Лин плюхнулась рядом. Некстати вспомнила, как сидела на императорской кровати вместе с Марком, сдавленно хихикнула. Ответом был глубокий вздох, переходящий в стон.

Девушка решительно схватила коптящую лампу и толкнула парня в грудь, стремясь рассмотреть ожоги. Ага, как бы не так! Он не сдвинулся ни на волосок.

Пришлось сменить тактику.

— Кари… Ну же, Кари, — она подпустила в голос просительные нотки, — дай я посмотрю… Ну пожалуйста… Я ведь буду думать самое ужасное, пока не удостоверюсь в обратном!

Тихий умоляющий голос мог растрогать даже камень, но метаморф оставался неподвижен.

Вернулся Малдраб Четвертый, тяня за руку Дисона. Переступив порог, эльф доковылял до кровати и сел по другую сторону Кари, в точности повторив его позу. Казалось, они оба открыли на полу нечто, неподвластное человеческому взгляду.

— Вы раньше встречались с ней?

Его Величество не потребовал уточнения. Он немного помолчал, собираясь с мыслями, и тоном совсем вымотанного человека начал рассказывать, будто бы забыв, что говорит с ненавистным двойником дочери:

— Больше тридцати лет прошло… В том паломничестве участвовали наследники всех человеческих государств: я, Грайт, его троюродная сестра Гамика, ставшая позднее моей женой и тво… матерью Маргалинайи, Гашама из Клусса… Мы с Грайтом соперничали за внимание Гашамы, а она все носом вертела да ему, — Малдраб указал на эльфа, — глазки строила. Во время пребывания в Храме Огня мы с клусской принцессой… хм, нашли общий язык. Она оказалась не высокомерной кривлякой, а вполне обычной девушкой, которой, по ее собственным словам, очень не хватало человеческого тепла и ласки. Однако днем… днем Гашама меня игнорировала. Я решил, она попросту не хочет делать наши отношения достоянием гласности.