Елена Гриб - Игра в чужую жизнь

Зелина ответила без промедления:

— Мне нужен честный ответ.

— Хорошо. И последнее желание.

— Ха, желание! Ну ладно. Я хочу игрушку, которая никогда не испортится. А вопрос… Лито, ты можешь дать другим все, так почему то, о чем я молила тебя каждую нашу встречу, свершилось случайно и без твоего участия?

— Помнишь давний уговор? Нет? Равноценный обмен! Жаль, тогда ты испугалась и лишила меня шанса, а благотворительностью я балуюсь лишь ради глупых обывателей. Надо поддерживать репутацию, подруга! Что же касается желания, то, Зел, не обижайся… Глупышка, ты во второй раз наступаешь на одни и те же грабли. А, не мне тебя учить. Счастливо!

Рассыпавшись веером искр, маленькая богиня умчалась в неведомые дали, оставив паломников мучительно соображать, как выбраться из мира Солнца. Наконец Марк озвучил сей вопрос, использовав много нецензурных слов и несколько обычных междометий. Богиня Жизни устало кивнула на дорогу:

— Вон же портал! — и яростно зашипела на Лин, вознамерившуюся во что бы то ни стало вернуться обратно с кукушонком. — Рьяска! Не делай глупостей! Он уже принадлежит этому миру и должен ждать возвращения Лито!

Девушка не обратила на ее выкрики ни малейшего внимания, лишь на собственном опыте убедилась, что малыша действительно не отнять — растения при приближении ощеривались шипами и что-то лопотали на языке лигерсо, словно разом позабыв остальные наречия. Она не настаивала, как и не пыталась преодолеть навалившую вдруг апатию. В ушах все еще стояли слова Лито «…вы, не-люди, редко задумываетесь над чувствами людей…»

Похоже, Скала Перемен не зря так называлась — Лин поняла, что нечто изменилось. Нечто очень важное и необходимое. Что она сама стала иной — совсем немного, но все же…

Девушка ушла из Солнечного мира, оставив позади уверенность в собственных силах (которой и так было слишком мало) и доверие (которого, наоборот, было чересчур много). И иллюзии относительно своей значимости для некоторых лиц…

А у подножия Скалы паломников встретили истекающее кровью тело Вима и с полсотни взведенных арбалетов — гартонцы еще не успели оправиться от смерти короля, которому парнишка, выброшенный богиней Воздуха, угодил прямо на голову, сломав венценосную шею. Лито, похоже, гордилась своим чувством юмора…

Увидев принца живым и невредимым, его новоиспеченные подданные понемногу начали осознавать: только что был убит сводный брат нового правителя. Стрелки постарались незаметно затеряться среди веллийцев, клусцев и летунов. Впрочем, Геданиот даже не пытался изображать праведный гнев, ограничившись вселенской скорбью. Он резво умчался готовиться к предстоящей коронации, мимоходом извинившись перед Лин за невозможность продолжения совместного паломничества, и пообещал наверстать все после свадьбы. Девушка пропустила его слова мимо ушей, будто сквозь туман наблюдая, как медленно струится кровь из многочисленных ран на теле мальчишки. Зеленая трава вокруг него уже сменила цвет на темно-красный, а алые капли все вытекали и вытекали… Она еще подумала, откуда столько, он же тощий, одна кожа да кости… и осознала — Вим жив!

Куда и девалась боязнь крови — схватилась, бросилась к нему, одним рывком разодрала хлипкую льняную рубаху, стремясь определить самые глубокие раны, перетянуть, не дать выплеснуться тем крупицам живой руды, которые удерживали паренька на этом свете. И поняла, что ее спутники отнюдь не были толстокожими и жестокими. Просто они знали — гартонцы бьют наверняка, и выжить после их ударов трудновато даже не-людю. А когда несколько десятков разъяренных воинов внезапно ощущают потребность мстить…

Лин беспомощно оглянулась, встретилась глазами с Марком. И прочла в них некоторое… колебание, что ли? Метаморф каменным изваянием застыл неподалеку, а Зелина медленно пятилась, не сводя взгляда с распростертого тела. С чего бы это? Богиня ведь Жизни, и не такое должна была повидать… Жизни! Решение пришло мгновенно.

— Зел, спаси его!

Та медленно, как в трансе, покачала головой.

— Ты же богиня Жизни! Это твой долг! — лучше бы не говорить этих слов…

Рыжая скривила губы в усмешке, решительно мотнула гривой:

— Я никому ничего не должна. Тем более ему! А насчет благотворительности меня сегодня просветили… Не обижайся, рьяска, но я покинула свой храм и возвращаться туда не собираюсь.

Девушка не дала себе времени на раздумья. Сегодня она уже потеряла одного ребенка, и хоть ее вины в том не было, на душе скребли кошки. А позволить Виму умереть лишь потому, что Зелина не в настроении… Нет, и пусть сожаления приходят потом!