Василий Сахаров - Северная война

– Перун!!! – вновь выкрикнул старец и бросился на посланцев тёмных богов.

Мирослав был подобен урагану, который сметает со своего пути все преграды, и в последние мгновения жизни он выкладывался изо всех сил. Его клинок, трофей, добытый полсотни лет назад в далёких степях у реки Итиль, пронзил грудь очередного противника. Старец даже смог приподнять облачённого в доспехи воина и бросить его на других католиков. К сожалению, те успели отстраниться, но падающий мертвец расстроил их ряды, и посох, подобно палице, упал на шлем-ведёрко следующего рыцаря, заставив его отшатнуться от старца. Затем была яростная и красивая рубка с другим крестоносцем, которого волхв смог загонять. После чего тамплиер, опытный вояка, который прошёл немало сражений и был благословлён настоятелем Клерво, не выдержал заданного венедом темпа, и тот этим воспользовался. Острие кривого степного клинка вонзилось в смотровую щель европейского шлема, и ещё один избранный воин тёмных богов свалился замертво на пол молельного зала. В этот момент Мирослав почувствовал позади себя движение и обернулся. Посох старца, прикрывая волхва, поднялся на уровень груди, но было поздно. За спиной Мирослава стоял залитый кровью и оскалившийся, словно бешеный волк, Седрик фон Зальх, меч которого вонзился в живот старца, а затем, наматывая кишки на сталь, провернулся в нём.

Смерть. Морена пришла, и верховный жрец Перуна Мирослав из Зверина без крика стал заваливаться на бок. Последнее, что он сделал, перед тем как отправиться в славянский рай, где нет чужаков и врагов, метнул свой клинок в сторону ближайшего угла. Стальной меч со свистом пролетел по воздуху и попал в лампаду. Хрупкая глина треснула, и горящее масло ручейком потекло прямо на горшки, которые стояли на полу. В этих ёмкостях находился топлёный свиной жир и смола с кусками пакли, да и часть стен была пропитана горючей смесью из запасов князя Никлота. Поэтому огонь стал распространяться по храму с немыслимой скоростью, и оставшиеся живыми рыцари, бросив всё, кинулись на выход. Однако каково же было их удивление, когда перед самым их носом дверь храма захлопнулась, а за ней они услышали молодой ломкий голос славянского мальчишки:

– Горите твари! Это вам за прадедушку!

Старец, тело которого освободилось от души, этого уже не слышал. Но, покидая мир Яви, он видел своего любимого правнука Вихорко, который, размазывая по залитому слезами лицу сажу, покидал двор святилища и вместе с другими бодричами бежал в сторону северной стены, примыкающей к небольшому озерцу, которое имело протоку в Звериное. Мирослав улыбался, ибо всё получилось так, как он планировал, а вот его убийцам предстояло помучиться.

Главное помещение храма Перуна быстро наполнялось дымом, который мутил разум и забивал лёгкие. Огонь охватывал всё новые пространства, нужно было спасаться, и воины Господа попытались разрубить или выломать дверь. Но у них ничего не вышло, очень уж толстой была дубовая створка. Тогда крестоносцы попробовали найти другой путь, но все коридоры, которые вели в молельный зал из других помещений храма, тоже были закрыты. Они стали взывать к милости Бога и просить о заступничестве Деву Марию, но вряд ли их кто-то слышал. А когда крестоносцы один за другим, задыхаясь, стали падать на пол, Седрик фон Зальх решился на отчаянный шаг. Кинжалом он рассёк кожаные застёжки доспехов и скинул с себя броню. Затем подбежал к статуе Перуна, лицо которого в отблесках пламени смеялось и корчило католикам смешные рожицы, и, размашисто перекрестившись, подпрыгнул. Ухватившись за деревянную руку бога-демона, Седрик подтянулся. Сразу же новый прыжок с руки статуи и вновь подтягивание. Рывок. Ещё один. И он оказался на голове идола. Жар подступал все ближе. Лицо Зальха стало стягиваться и трескаться. Кожа молодого воина не выдерживала натиска огня. И тогда он прыгнул на балку под самым потолком.

На мгновение Седрику показалось, что у него ничего не выйдет. Однако он всё же смог зацепиться за деревянный брус, а когда оказался на нём, на карачках пополз к ближайшей стене. Здесь жар был особенно сильным, и Зальх закричал от боли. Глаза его наполнились слезами, и он стал терять рассудок, так что ещё миг – и рыцарь свалился бы на пол. Но за его спиной раздался голос последовавшего за ним тамплиера, рыцаря Раймундо де Фера, который подбодрил германца:

– Быстрее, Зальх! Двигайся, а не то я сброшу тебя!

Из последних сил рыцарь рванулся наверх, упёрся в подгоревшую горячую гранку, которая покрывала крышу, и сильным ударом выбил сразу две доски. В покрытии храма оказался проём, и жаркой тягой Седрика, словно пушинку, вытянуло наверх и выбросило наружу. Куда он летел, Зальх не понимал и ничего не видел. Он верил, что высшие силы спасут его, и не ошибся. Обжигающе горячий воздушный поток сбросил Седрика на землю, и вскоре рядом с ним приземлилось ещё одно тело.