Василий Сахаров - Северная война

Битва сама вынесла тамплиеров и паладинов на передний край, и они, не сговариваясь, выстроились клином и кинулись на захват первой баррикады. Прыжками воины, которых отбирал лично Бернар из Клерво, взобрались на верх неказистого укрепления из брёвен и мебели, и их мечи окрасились кровью. Нельзя было размахнуться в полную силу и повернуться, ибо слишком много людей сошлось на узком пространстве городской улочки. Нельзя было отступить, поскольку на рыцарей давила масса в пару тысяч людей, да и не хотели они этого. Нельзя было защититься от падающих сверху стрел и закрыться от них щитом. Но выкованные лучшими миланскими оружейниками доспехи и шлемы отбивали практически любую славянскую стрелу, и только мощные арбалетные болты иногда пробивали защиту и вонзались в тела избранных воинов.

Смерть была вокруг. Однако угроза гибели не остановила избранных воинов Господа. Они набросились на бодричей, словно бешеные, и сила каждого такого воина была равна силам трёх обычных рыцарей. С пеной у рта, выкрикивая «Nobiscum Deus!», эти необузданные бойцы быстро истребили самых яростных и храбрых защитников баррикады, отбросив и заставив отступить остальных. Затем была погоня, в которой немало славян было убито вблизи одного из боярских теремов, и резня в каком-то тёмном переулке, где люди сплетались в неразрывные клубки и бились, чем могли. Сутолока была невообразимая, и дошло до того, что стиснутый со всех сторон Седрик фон Зальх, который потерял свой шлем, не смог поднять меч, чтобы поразить вражеского дружинника. И тогда он зубами вцепился в лицо славянина и вырвал из его щеки большой кусок мяса. От неожиданности и боли венед подался назад, а паладин, сплюнув под ноги чужую плоть, вонзил клинок в грудь городского защитника и смог пробиться вперёд.

– С нами Бог! – вновь услышал Зальх голос одного из тамплиеров и вместе с другими рыцарями, увлекая за собой рядовых воинов, стал пробиваться к центру города.

Хрипы, стоны, рычание и боевые кличи, звон оружия и свист стрел над головой – всё это было вокруг германского рыцаря, и он наслаждался сражением. Убить! Порвать! Растерзать! Уничтожить! Задавить! Схватить, свалить и втоптать в грязь! Бить проклятых язычников, которые смеют не признавать его Бога, пока от них не останется ничего, даже памяти! Перемалывать в труху славянских недочеловеков и видеть их кровь на своём клинке! Вот чего хотел и к чему стремился Седрик фон Зальх и другие посланцы Бернара из Клерво, которые без счёта убивали венедов и упрямо шли к своей цели, храму Перуна. Они не останавливались и не считали потери. И к капищу дьяволопоклонников дошло всего девять рыцарей. Доспехи их были помяты и покрыты кровью. Однако сила и благословение настоятеля Клерво были с ними. Поэтому в пределы окружённого частоколом храма они вошли без страха и сомнений.

Рядовые крестоносцы к этому моменту отстали от них или отправились штурмовать находящийся неподалеку княжеский детинец, в котором наверняка хранились несметные сокровища. Венедов рядом тоже не оказалось. Подобно горячему ножу сквозь кусок масла воины Господа прошли через боевые порядки язычников и оказались у них в тылу. Сражение шло где-то рядом, но их оно не касалось. Паладины и рыцари Соломонова храма вели свою войну, которую не понимали обычные люди. И они были твёрдо убеждены, что если не будут уничтожены волхвы Перуна, город сможет продержаться гораздо дольше.

Впрочем, всё это подмечалось ими только краем сознания. В этот час они были опьянены пролитой кровью, двигаясь вперёд без оглядки и раздумий, и только одно удивляло их, почему в храме нет ни одного человека. Двор святилища был пуст, и они не видели злых волхвов, которых следовало убить. Это настораживало опытных бойцов, но когда они вплотную приблизились к святилищу славян, то оказалось, что кто-то их всё же встречает. Перед входом в высокое деревянное здание, оперевшись на крепкий дубовый посох, стоял высокий худощавый старец в белёной длиннополой рубахе, которая была перетянута широким воинским ремнем. Волхв, вне всякого сомнения. И глядя на этого спокойного седого старика с длинными волосами, который с интересом разглядывал незваных пришельцев, на долю мгновения Седрик засомневался, надо ли его резать. Однако голос кого-то из товарищей развеял колдовские чары, и жалость исчезла без следа:

– К бою, братья во Христе! Этот старик совсем не так безобиден, как может показаться! Убьём нечестивца, ибо наверняка это главный вражеский чародей! В атаку!