Виталий Храмов - Сегодня – позавчера

– Опиум хирурги используют для наркоза, и это есть благо. Понимаешь, Бог и религия – это чуть-чуть разные вещи. Церковь – это организация, конкурент правительству. А Бог – не конкурент. И правительство под Богом. Религия – может быть и опиум, а вот вера – это другое. Религию у тебя можно отобрать, священника прогнать, храм разорить, а вот веру никто у тебя не отберёт. Она или есть или её нет. Да никто и не пытается, заметь. Перед боем все мы молимся и крест целуем. И Отец народа, товарищ Сталин, выучился уму-разуму именно в семинарии и о Боге знает не понаслышке. Не зря он поставлен над нами в столь роковой час. И мы все богоугодное дело делаем – остановим бесов, очистим землю от сатанинской скверны. Это надо же – людей заживо жечь! Последний раз себе подобное латины Рима только позволяли. Наши предки их отучили от гордыни и скотства. И вас, германцев, навсегда отучим. Вам дано высокое звание Человека, помощника Бога, созданного по образу и подобию. А вы на что данное вам тратите? Человек пришёл в этот мир свет нести, а вы его гасите. Хотя… Свет души подобен огоньку свечи. Светит мало, не греет, того и гляди – потухнет. Надо его беречь, укрывать от ветров бедственных. Куда проще – задуй свечу и живи аки зверь алчущий. Нет души – всё можно! И стяжательство, и гнев, и прелюбодеяние, и чревоугодие, ненависть, страх, убийство! Разве не из этого состоит Западная цивилизация? Они всё измерили в деньгах: любовь, верность, воля – всему у них есть цена. Смысл понимать перестали этих слов. Что для них воля, любовь, вера, верность? Пустые звуки, сотрясение воздуха. А мы, как воинство Христово, опять истекая кровью очистим землю от скверны, заставим их быть людьми. А они проклянут нас. А Христос? Он ведь был первым коммунистом. Коммунизм призывал отринуть скотство, перестать поедать людей, отказаться от греха и построить коммунистическое Царствие Небесное на земле. И не будет ни богатых, ни бедных, ни царей, ни рабов. И что? Распяли, убили. Убрали преграду, мешавшую жить по-скотски, тянущую из тёплого и уютного болота в холодную и обжигающую высь небес. И обратно с чавканьем погрузились в грязь. А потом и учение его извратили до неузнаваемости.

Я и не заметил, что голос мой стал стихать к концу этой речи, ведь последнюю часть я говорил больше сам себе, продолжая давний разговор с собой, обдумывая давние «непонятки».

– Командир! Громче! Не слышно, – крикнули мне.

Я поднял голову. Рядом с нашей повозкой сгрудилась плотная толпа, в шаг идущая прижавшись. О как! Мой голос стихал – они жались ближе?

– Так! Кто нарушил звуковую маскировку? Два наряда вне очереди! – строго отчитал я. Но бойцы рассмеялись. Наряды – это что-то мирное, довоенное, после пережитых ужасов боёв, плена ставшее далёким, светлым, тёплым и милым, как детство.

– Так, о чём это я? Отвлекли, черти! Только мысль светлая всплывала, вспугнули, сапоги рваные!

– Они Христа-коммуниста распяли, – подсказали мне. Глаза людей блестели, как у детей в цирке.

– Ага, распяли, демоны. Он им запретил человечину есть.

– Как человечину?

– Каннибализм. Слышали такое? До сих пор практикуется. Кое-где форму сменило. Вместо поедания мяса людей стали души поедать, наслаждаясь чужими страданиями. Он запретил, зверолюди-людоеды взбесились. Но Бог не отдал своего сына на поругание. Христос воскрес в Светлое Христово Воскресение и позвал братьев. Пришли многотысячные дружины рослых русых витязей. Знаете, что интересно? Воины Рима в то время носили медные или бронзовые доспехи и имели короткие мечи. Длинные мечи ломались, потому что делались из дрянной стали. И вот пришли дружины. В булат закованы с ног до головы, с длинными крестообразными мечами. Такой меч разрубал бронзовый шлем римского легионера до задницы.

Взрыв хохота прервал меня.

– И все были верховые. В то время конница была лишь вспомогательным войском – античный мир не знал ни седла, ни стремени. Клали коню на спину подушку и сидели, балансируя. Какой верховой бой? А русоволосые – привстанут на полном скаку в стременах, композитный лук из рога тура натянут и на полном скаку за сто шагов прибивают фанерный щит легионера, вместе с легионером, к щиту сзади стоящего. Конём управляли ногами. Этого было грекам и римлянам не понять – они узду боялись одной рукой держать.

– Если коняга смирная и выученная, она сама знает, что надо делать, – сказал один из бойцов.

– Вот, ты это знаешь, а они не знали. Думали, что человек и конь – одно целое. А впервые подобное они увидели на северном побережье Чёрного моря, в Таврии. Потому и назвали таких всадников – кентаврами – конными таврами. Тогда побережье нашего моря было сплошь заселенно греками. Пустили их, сироток, научили всему. А они наши святые места все уничтожили, людей, кого не перебили, в рабство продали.