Андрей Посняков - Мятежники

– Я чувствую, – задумчиво кивнул Беторикс. – И, верно, знаю, от чего у вас нелады с местными. Коровы!

– Коровы? – Камунориг с Вергогобрадигом удивленно переглянулись.

– Коровы, будь они неладны! – молодой человек резким жестом разрезал воздух. – Вас принимают за тех, кто крадет скот!

– Клянусь Везуцием, мы не взяли ни одного теленка или коровы! – тряхнув длинными черными волосами, изумленно воскликнул юный аристократ. – Даже овцы, козы…

Да что там говорить!

– Кто-то вас подставляет, – отпив браги из протянутой вельможей баклажки, глубокомысленно промолвил Беторикс. – Сталкивает с местными. И этот «кто-то» – некий благородный Кельгиор из рода… Ай, не знаю я, из какого он там рода!

– Из рода отъявленных негодяев и подлецов! – юный Вергобрадиг в сердцах выругался настолько гнусно, что, была б тут Алезия, она, несомненно, сделала бы ему замечание, а то и треснула бы по губам, не особо чинясь.

– Ладно, ладно, – поспешно успокоил юношу Камунориг. – Значит – скот! Коровы всему виной! Ах, мерзавцы, верно все рассчитали… Друг мой, Беторикс, как, ты говоришь, зовут того гнусного господина?

Нескладный парень лет двадцати с мосластым лицом и красными руками крестьянина, появившись из лесу, почтительно остановился поодаль, дабы не мешать благородной беседе… Просто бесшумно подошел сзади, склонил голову набок… всмотрелся…

– Ох!

Виталий тут же обернулся:

– Летагон, друже! Рад тебя видеть. Чего там встал-то?

– Негоже простолюдину сидеть рядом с благородными господами.

– Да ладно тебе! – поднявшись на ноги, Беторикс подошел к Капустнику, похлопал по плечу, обнял, чем окончательно смутил парня…

– Угу, угу, – глубокомысленно покивал Вергобрадиг. – Скоро он будет зваться – «благороднейший Летагон», однако. И пусть! Кто бы спорил? Но вот насчет Цицерона – не согласен!

– Узнал что нового, Летагон? – подозвав Капустника, тихо поинтересовался Камунориг.

Парень озабоченно повел плечом:

– Плохие новости, господин. Верцингеторикс надумал послать сюда войско. Командовать назначен благородный Эльхар… Или – благородный Камунолис.

– А, так они еще не решили? Ну и пусть перегрызутся, – Камунориг наморщил лоб. – Уж я-то эту братию знаю. Время у нас есть. По крайней мере – до осени, когда совсем нельзя будет откладывать. Сразимся! Не победим, так умрем с честью!

– Вот это дело! – обрадованно сверкнул глазами юный Вергобрадиг. – Вот это – по мне! А то сидим тут…

– Однако до того хорошо бы уладить дела с местными.

Виталий вдруг рассмеялся и, подмигнув собеседникам, поднял уже наполовину пустую баклажку:

– А вот в этом я вам, пожалуй что, помогу. Есть наметки!

– Да и вот еще что… – Камунориг поиграл желваками. – К зиме уж точно надобно что-то придумать. Либо уходить, либо…

– А если война? – напрямик заявил Беторикс.

– Так она и так идет, – не понял опальный вельможа.

– Я не о том… – молодой человек с усмешкой посмотрел в небо. – А что, если в эту войну вмешается третья сила? Если вдруг Цезарь пришлет на помощь восставшим братьям-эдуям хотя бы два легиона?

– Не понимаю, с чего б ему их прислать?

– А это уж моя забота, дружище!

Благороднейший Нетубад из рода Рыжей Лисицы обещал деревенским старостам помочь в борьбе с угонщиками скота. И, конечно же, положа руку на сердце, ему было глубоко плевать и на деревню, и на скот, и на угонщиков. Все так, но… Но – Лита! Триумфальное явление юной жрицы произвело фурор – мало кто до нее возвращался с того света. Да, возвращались… по слухам… говорят – один друид из-за гор вернулся и два убитых разбойниками овата. Правда, никто из деревенских этих возвращенцев не видел и с ними не разговаривал, однако слухи такие ходили… сам же Ампреникс-друид их и распространял, пока еще жив был. И все же, после своей загадочной смерти жрец не вернулся обратно, видать, понравилось на том свете… хотя и односельчан своих не забыл – прислал жрицу, с которой – в весьма торжественной обстановке – и составила беседу администрация сельского поселения в лице вергобрета Орданикса и других старост, ну и, естественно, не забыли старичка-друида Ларкеса, в доме которого и происходило сие важное событие.

Лита в дорогих, благоговейно преподнесенных старостами одеждах сидела на почетном месте, у очага, в высоком резном креслице, и, усмехаясь душе, ждала расспросов, кои последовали незамедлительно, едва только собравшиеся покончили с необходимейшими формальностями – вознесли молитву богам горных кряжей и принесли в жертву жареного рябчика… которого тут же и съели, разумеется, во славу все тех же богов. Ну, а уж потом пришла очередь и для беседы. Первым, как принято, начал друид: