Андрей Посняков - Разящий клинок

– Ничего, барин, – утешил Андрюшка. – Волки сейчас сытые, на человека не бросятся. Чай, не зима.

– А вдруг все же бросятся? – Дэн покусал губу. – Корнет-то мальчишка совсем. Со зверем сладить – силенок не хватит.

– А может, он просто в лесу заплутал?

А вот это могло быть! Вполне. Откуда корнет родом? Из Москвы… имение рядом – лесов мало. Да и те. Что есть, не такие густые, как здесь.

Подумав, Давыдов велел было пригласить к штабному костру двух урядников – Ситникова и Крючкова. Оба ушлые, деревенские, да и внешне схожи… Впрочем, что толку в казаках? Они не к лесу, они к степи привычны. Однако здесь ведь не степь… Местных надо!

– Вот что, Андрей Батькович! Седлай коня, скачи к Селивану. Скажешь… В общем, знаешь, что сказать…

– Знаю, – слуга покивал, потряс рыжеватой своею башкой и вдруг улыбнулся. – Денис Васильевич! А ведь парень-то, мыслю, где-то вокруг бродит. Девки в деревню ушли, а он с дороги сбился. В темноте-то немудрено. Далеко уйти не мог – чай, не конный. А хранцузы в пареньке ратника не заподозрят!

Денис улыбнулся:

– Это уж точно, не должны. Ну, скачи уже, узнай насчет девок. Вернулись, аль как?

– Ага… – ординарец все же замешкался, обернулся, отойдя от таявшего костра лишь на пару шагов. – Барин! Я вот смыслю, может, сигнал какой корнету подать? Ну, собакой там полаять…

– Нет! Он ведь знает, что в лагере нашем собак нет… – Дэн задумался, лихорадочно прокручивая в уме все приходившие одна за другой мысли. Эх, был бы магнитофон… включили бы на полную громкость… Какой-нибудь блэк метал! Небось, услышал бы! Магнитофон… А что? Никакой француз ночью в лес не сунется!

– Вот что, Андрей! Давай-ка, офицеров зови… Бедрягу, поручиков, хорунжего… И вина пусть с собой прихватят! Того, трофейного… ящик. Нет – два.

Собрались быстро, с вином, все довольные. Повоевали неплохо, можно и попировать малость. Тем более никакие французы сюда не доберутся – ночь, страшно!

– А корнета-то нет еще, – тем не менее доложил штабс-ротмистр.

Давыдов покривил губы:

– Знаю! Вот что, друзья. Думаю, заплутал наш корнет. Так мы ему сейчас поможем! Песню запоем громкую, славную! Так, чтоб услышал…

– А песню-то твою, Денис Васильевич? – ухмыльнулся Бедряга.

Подполковник повел плечом:

– Можно и мою! Но для начала – выпьем. Горло-то смазать надо.

Выпили. Не такое уж и поганое оказалось вино, ничуть и не скисло. Но, конечно, не жженка, да и некогда со жженкой возиться, да и рома, и шампанского нет. Жженка – это уж для лучших времен.

– А ну, запевай, ребята!

Выкрикнул, выпил и первым же затянул:

– С швейцаром, с кучером простился, – громогласно подхватили офицеры. – И кучера лишился я!

Коленька появился минут через десять. Вышел прямо на караул. С расцарапанными щеками, босой, но довольный…

Вытянулся:

– Разрешите доложить, господин подполковник!

– Докладывайте, господин корнет!

– Ваше благородие, корнет Розонтов задание выполнил.

– Молодец! Почто так долго шел?

Подросток сконфузился:

– Так это… как с девками простился, так и заплутал малость. А песню гусарскую услыхал – и вот…

– Ну, что же… – похлопав корнета по плечу, Денис Васильевич довольно прищурился. – Вижу, ты молодцом. Проголодался, небось? Давай-ка, брат, к костру. Заодно и доложишь.

Обжигаясь горячей ушицею, Коленька кратко, но весьма обстоятельно рассказал обо всем, что увидел и услыхал. Французов «грибники» встретили на большаке, в пяти верстах от большой деревни Токарево.

– В девять телег обоз, у десятой ось поломалась – бросили, – облизал ложку корнет. – Две телеги – полные, остальные пусты. Около сотни человек солдат и офицеров. Французы, пехота, плюс интендантский взвод из вольнонаемных. Там всякой твари по паре. И поляки, и саксонцы, и литовцы есть. С десяток офицеров – у тех пистолеты, палаши. У остальных – ружья да тесаки. Командир – капитан Ренье, эльзасец.

– О! – удивился хорунжий. – А ты откуда узнал, что эльзасец?

– Разговор подслушал, – Коленька улыбнулся и потянулся к котелку за добавкою. – Мы по дороге-то рядом шли, солдат ягодами угощали. Вот я и слушал, что говорили…

– И что же? – уточнил Давыдов.

– По окрестным деревням они шарятся, – зачерпнув ушицы, пояснил корнет. – Мародеры! Все подчистую гребут – яйца, молоко, масло, фураж. Ну и церкви тоже не пропускают. Когда платят, а когда и… О Токареве говорили… Там ведь две церкви, старинные… Радовались – мол, наверняка поживятся.