Дмитрий Старицкий - Фебус. Ловец человеков

Также по советам мастеров отменил вовсе портовую пошлину с корабля по ширине его верхней палубы, из-за чего они вынуждены делать борта судов сильно заваленными внутрь, что сильно ограничивало полезный объем верхнего трюма и мешало постановке парусов при острых галсах.

– Будете теперь строить только широкопалубные кокки? – ухмыльнулся я слегка, так чтобы не обидеть мастеров оскалом. – Или ящики типа барок на Луаре?

– А вот это совсем не обязательно, сир, – заявил старик с короткой квадратной бородой и густой седой шевелюрой. – Зато у заказчика на наши корабли расширится выбор. И широкопалубные шебеки из-за Геркулесовых столбов не будут иметь своей самой северной торговой точкой Лисбоа в Португалии.

– Уговорили, – решил я. – Портовый сбор будет одинаковый с любого корабля. А вот пошлина с товара будет высчитываться по выгруженному на пирс товару. Продал, не продал – не волнует. Попала бочка на пирс – облагается пошлиной, даже если потом ее снова загрузят на тот же корабль.

– А для чего так строго, сир?

– А чтобы пирс не захламляли, – отшутился я. – Да и штрафы сложнее выбивать из шкиперов, чем пошлину. Большинство само поймет выгоду от такого положения вещей.

В итоге я заказал им представить мне все их предложения по таможенным сборам и прочим пошлинам в письменном виде. Упростить их, сделать каждому дураку понятными. Но так, чтобы и казна не скудела, и таможенники не борзели, трактуя противоречия закона в пользу своего кармана.

Пожалел я, общаясь с этими въедливыми мастерами, что легиста так рано отпустил в Байонну. Самому мне грамотейки не хватает в местных торгово-юридических реалиях.

Наконец приступили к главному. К тому, для чего я их к себе зазвал. Выложил я на стол парочку рисунков – классическую бригантину и трехмачтовую марсельную шхуну в трех проекциях.

– Можете построить мне такие суда, уважаемые мастера?

– Мочь-то мы можем, сир. Только непонятно нам: зачем вам такая узкая посудина? – снова за всех ответил седой. – Тут все четыре ширины будут в длине корпуса.

– Для увеличения скорости при той же площади парусов, – пояснил я, – и улучшения мореходности.

– Сир, у нас тут все маршруты торговые веками выверены. И прибавление двух-трех узлов на крейсерском ходу купцам погоды не сделает и торгового сезона не удвоит. Ходит кокка в четыре с половиной узла, эта будет ходить в шесть. Но вот в таком узком корпусе много товара не увезешь, что приведет к удорожанию фрахта без увеличения его оплаты. Так что, не во гнев вам будет сказано, сир, – для морской торговли такие суда ценности не имеют.

Посмотрел я на мастеров. Все кивают седому мастеру в полном своем согласии. Не будешь же объяснять им на голубом глазу, что в далеком будущем основные торговые перевозки возьмут на себя эти типы судов. Ну, еще барк. Именно из-за скорости и оптимального соотношения одного матроса к максимальной площади приходящихся на него парусов. Или к тонне груза. Но вместо того чтобы, закатив глаза, ванговать – выкатил им королевский довод, против которого не попрешь:

– Я так хочу.

Однако поперли. В ответ опять выложили мне те же аргументы по второму кругу, только под другим соусом, прямо какие-то майданутые оранжевые, а не лояльные подданные.

– Сеньоры мастера, вы, видно, не понимаете, что мне коммерческие товары на этих кораблях возить не надо. Не царское это дело. Найдется, кому для меня предоставить фрахт, буде припрет меня такая нужда. Эти корабли мне нужны для себя лично. Считайте, что рей у вас самодур и это его каприз. Скорость, вот что для меня главное.

Оглядел внимательно всех глаза в глаза и добавил:

– Мне все вы скопом для этого проекта не нужны. Достаточно будет одного мастера на все работы от киля до клотика. Я сейчас выйду минут на пять, вы сами меж собой посовещайтесь. Кто останется, тот и будет строить мои «игрушки». Остальным всем спасибо за плодотворное обсуждение и мудрые советы. Мне приятно, что у меня много столь квалифицированных корабелов и неравнодушных подданных.

Когда я из «скворечника отдохновения и высоких дум» через пятнадцать минут вернулся обратно в кабинет, то там перекидывались с Бхутто ничего не значащими фразами всего два мастера. Очень молодых. Лет по двадцать пять. Близнецы. Офигеть как одинаковые. Что же я раньше-то их не заметил в толпе мастеров? Где прятались?

– Ну что, смелые парни, давайте знакомиться, – подал я первым голос, чтобы те не шибко стеснялись. – Кстати, сидра хотите?