Александр Интелл - Пиксельный

– И чего, будешь терпеть? А если другого поставят, что тогда?

– Ну не могу я все бросить, понимаешь? Квартиру новую хочу, машину, Лерка свадьбу просит… А это, сам знаешь, сколько бабла надо.

На самом деле, когда слышу подобные слова от бывших друзей, становится совсем не по себе. И вроде бы все понятно, закономерно и ничего предрассудительного нет: ну работает человек, трудоголик он, денег хочет, ценности у него такие. Но вот когда слышу слова, вроде «бабло», это очень расстраивает. И постоянно бью себя по голове, говорю, что ничего не случилось, просто у него одни ценности, а у тебя другие. У него любимая девушка, о свадьбе думают, наверное, дети скоро появятся; а ты сидишь, один, брошенный, никому не нужный критик мира тобою не придуманного, гнешь непонятно что, и сам давно запутался. И времени ведь много прошло: пугаться, расстраиваться не нужно, ты уже давно не из тех, кто может повлиять на кого-то или что-то изменить, да и не имеешь право – взрослый человек, сам разберется, как ему жить. Да и нужен тебе этот геморрой? Только хуже наделаешь! Вот сидит он рядом, ну и молчи ты в тряпочку, не лезь, не учи жить, он вообще лучше тебя живет! Ан, нет. Не могу я так… Что-то внутри переворачивается, борется с этой пресловутой неправильностью. Сидят какие-то детские идеалы, и давят… давят, заставляют чего-то не делать, чего-то запрещают, а главное – норовят проповедовать в массы. И никому-никому это в жизни уже не надо, а ты все гнешь и гнешь. Сам страдаешь, но продолжаешь.

– Слушай, я помню, давным-давно спрашивал, пока ты в универе учился, какая у тебя мечта. Раз пять. И ты все пять раз отвечал – квартира, машина. Ну вот, все это у тебя есть. А теперь-то чего делать?

– Пост коммерческого директора получать. – ухмыляется он.

– И все?

– А чего тебе еще надо? – Рома поднял брови.

– Ну, допустим, рано или поздно ты его получишь. И ты что, получается, будешь счастлив?

– Ну да. – в его глазах отражается полная искренность.

– Хм. Слушай, а вот есть у тебя самая прекрасная, самая искренняя, самая лучшая, такая Лучшая Мечта?

– Ну… разве только генеральный директор, или хотя бы зам.

– Точно этого хочешь?

– Да точно! Чего ты прикопался? – Роман добро улыбается и я вижу, что он искренен.

– Да нет, Ром. Я думаю, это хорошо. Твои мечты растут, становятся сложнее и исполняются. Я рад за тебя, правда. – я, действительно за него рад.

– Пасиба. Ну а ты как? Тебя вообще не слышно не видно. Новое что-то написал?

– Вот, тружусь. Пока все идет не очень динамично, как хотелось бы.

– Исписался? – острит Ромка.

– Да нет, просто… с духом еще не собрался.

К нам подлетает Миша, одетый в гламурного мальчика: яркая, броская футболка, штанишки со стразами, ботиночки цветастые-цветастые.

Ну Епа Толя!

Его род занятий мне не известен вовсе, но как я знаю, он получил прекрасное военное образование в Москве, и скорее всего, там и остался. Я никогда не полагал, что такому меркантильному и транжирному человеку как Мише, необходимо подобное образование. Но потом глянул на других военных, подумал, и заключил: все соответствует и гармонирует.

По сравнению с Ромой-богатырем, Миша выглядит несколько меньше, а если быть точнее, то на Ромином фоне он настоящий шибздик, дрищь. Хотя в казармах его задрачивали прилично, хорошую телесную форму Миша так и не принял. Что поделать, конституция такая.

– Ох, скока времени прошло. – Миша присоединяется к нам, чему я не рад, как впрочем, и Рома, что понятно по его выражению лица – Столько все успели сделать, афигеть просто. Я смотрю, многие на дорогих машинах, которые за лям точно стоят. Нишьтяк, всегда хотел, что бы наш класс был таким. Что бы вот так вот тусовались вместе, что б среди нас лохов не было, понимаешь?

– Нет. Не понимаю я тебя, Миша. И рад, что это так. – Миша в ответ улыбается, а Рома, это ощущается в воздухе, совсем не весел такому повороту в разговоре – А где, кстати, ты там увидел дорогие машины, а? Это случайно не те пять штук, собранных в России бюджетных иномарок, и купленные со скидкой по какой-нибудь мещанской акции в кредит?

– Ххх… Пусть так. Ну а ты че добился? – в словах Михаила чувствуется суровость и легкая рана.

– Судя по твоим словам, я добился гораздо большего, чем ты.

– Ой, ой, ой! Знаю я, ты же у нас писатель, ха-ха! Да к тому же детский! Хыыы.

Я пропускаю это мимо ушей. Подобную чушь приходится слышать не в первый раз.

– Миш. А о чем ты мечтаешь?

– Мечтаю? Гм. – Миша скорчил гримасу – Ну если ты уж так интересуешься, ну вообще в политику хочу, а че?