Артем Каменистый - Люди пепла

Пришлось соврать – сейчас не самый лучший момент, чтобы рассказывать о стертой памяти:

– Упал со скалы.

– У тебя заметен след от инъекции, но его ничего не стоит подделать. Откуда у тебя этот светляк?

– Я же сказал – он пристал по дороге.

– Где именно пристал?

– Я шел по пустошам, на меня напала летающая тварь, боролся с ней, упал в воду, пока плавал, нашел вход в гробницу, там он ко мне и прицепился.

– Тебе не кажется, что эта история не выглядит правдоподобной?

– Да я сам в нее не верю, и это при том, что даже десятой доли вам не рассказал. Там все неправдоподобно, от первого до последнего слова.

– Если ты не веришь в свою историю, я тем более не поверю.

– Посмотрите на меч, я прихватил его оттуда, где летали такие светляки.

– Подними его. Только делай это медленно. Чуть вытащи из ножен. Еще чуть. Еще. Е… – Старик пошатнулся, арбалет в его руках начал ходить ходуном. – Трой… или кто ты там на самом деле… Я все правильно понял? Это то, что я вижу?

– Если вы о том, что только что увидели магический меч, то да – чистая правда. Хотите – возьмите, рассмотрите поближе.

– Ты взял его в гробнице?

– Ну да.

– Судя по тому, что не умеешь обращаться со светляком, в магии ты полный профан.

– Полнейший.

– И, несмотря на это, ты взял в гробнице магический меч, после чего сумел оттуда выбраться?

– Так и было.

– Этот меч… С этим мечом не было ничего странного?

– С ним все странно.

– Пожалуй, я поостерегусь к нему прикасаться. Жизнь старика мало стоит, но все же имеет цену. Мне и правда лучше присесть.

Священник опустил арбалет и, шоркая по полу войлочными тапками, добрался до ближайшей скамьи, тяжело на нее плюхнулся, безучастно пожаловался:

– Староват я для таких непростых дел.

– Но держитесь молодцом, – не удержался от мелкой лести Трой.

– Ну да… разумеется… рассмешил дряхлого маразматика. Скажи, Трой, кто надоумил тебя прийти именно ко мне?

– Никто.

– Тогда почему ты здесь?

– Я провел на пустошах неделю, и это первая деревня, которую встретил. К кому же обращаться рашмеру, как не к священнику?

– Нет, ты не рашмер, ни один рашмер в здравом уме не стал бы ломиться к никуда не годному старику. Но и сумасшедшим ты тоже не выглядишь. Да и глупым тоже, хотя поступки твои не выглядят умными. Ты – сплошное противоречие.

– Последние три дня я использовал лодку и вашу деревню разглядел с моря. Церковь хорошо заметна, направился прямиком к ней.

– И вот ты пришел… Постой, так это получается, что ты причалил уже в темноте и от берега поднялся прямиком сюда?

– Ну да.

– И красноватый светильник при этом так и торчал над твоей головой?

– А куда бы я его дел?

– Сохрани меня Святой Круг…

– Что-то не так?

– Присядь на лавку, мне надо срочно кое-что сделать, пока до беды не дошло. Люди у нас простые и гостеприимные, но временами излишне строгие.

Священник поднялся, жалобно постанывая и не отрывая ног от пола, добрался до двери, отодвинул засов, распахнул. За порогом угадывались посетители – несколько человек. И свет магического шарика, зажженного стариком, отразился от разнообразного оружия в их руках.

– Добрый вечер, ваше преподобие, – мрачно прогудели из тьмы. – Мы тут мимо проходили и совершенно случайно услышали, что у вас объявились поздние гости.

– Ну что ты, Курчун, никакие не гости, всего лишь один паренек.

– Что за паренек?

– Да просто зеленый мальчишка.

– И вы больше ничего не хотите нам рассказать?

– Это дела церковные, вас они не касаются.

– Церковные?

– Да, Курчун, именно так. Вы на пороге церкви, дальше начинаются ее владения, и я не должен отчитываться перед вами за все происходящее в этом доме. Прошу простить меня, но более сказать ничего не могу. Ступайте, и да пребудет с вами Святой Круг. Если не трудно, проходя мимо дома травницы Саирии, попросите ее, чтобы назавтра приготовила мне сердечную микстуру.

– Что?! – взволнованно воскликнул новый голос, гораздо моложе и без мрачных ноток. – Так вы остались без своей микстуры?! Но как же так, ваше преподобие, вам ведь без нее никак нельзя!

– Не волнуйся за меня, на дне склянки чуток осталось. Но, чувствую, сегодня мне придется крепко к ней приложиться, вот и приходится думать о завтрашнем дне. И ступайте уже, ночь темна, зло не спит, не надо его дразнить без серьезного повода.

Закрыв дверь, старик, возвращаясь, пожаловался:

– Ты мог хотя бы предупредить людей о себе, уж очень сильно они разволновались, не каждый день к нам заглядывают такие гости.