Диана Гэблдон - Огненный крест. Книга 1. Священный союз

– Сомневался, поедут ли за ним, – пояснил Джейми и пожал плечами. – А, ладно, справится.

– Конечно, – заверила я, вспоминая минувшую ночь.

– Рад, что ты так думаешь, саксоночка. Ну, поехали.

Он прищелкнул языком и развернул коня.

– Если ты в нем сомневаешься, зачем его отправил? – спросила я, пока мы пробирались сквозь рощицу перед невидимой пока фермой. – Почему бы просто не разбить лагерь? Люди подождали бы, когда ты вернешься.

– Тогда он ничему не научился бы, потому что я не даю ему шанса. С другой стороны… – Джейми замолк и оглянулся. – С другой стороны, я не хочу, чтобы все узнали о Бердсли и их пропавшем слуге. Ведь Джосайю видели в лагере. Если у тебя сбежал работник, а поблизости вдруг объявился похожий на него парень, – легко сложить два и два, правда?

Он свернул, и я проехала за ним между двумя тонкими соснами. На коре и иголках крохотными алмазами сверкала роса, и ледяные капельки сыпались мне на плечи, заставляя ежиться от холода.

– Если этот самый Бердсли не дряхлый старик или калека, он присоединится к нашему отряду, – возразила я. – И кто-нибудь обязательно упомянет при нем о ночном госте.

Джейми покачал головой.

– Скажут, и что? Ну, видели они какого-то парня, тот вскоре сбежал.

– Кенни Линдси знает, что ты привел их двоих обратно.

– Да. Я и взял с него слово молчать.

Кенни тоже из тюрьмы Ардсмур, он без колебаний и вопросов выполнит любой приказ Джейми.

– И кстати… – продолжил он, умело объезжая большой валун, – Бердсли вовсе не старик. По словам Джосайи, тот торгует с индейцами, возит разные товары в деревни чероки. Не знаю, правда, дома ли он. Если да…

Джейми снова закашлялся, потому что холодный воздух жег легкие.

– Еще один повод отослать людей, – хрипло договорил он. – Вернемся мы, скорее всего, только завтра. К тому времени они заведут в Браунсвилле новых знакомых, напьются и забудут про парня. Так что вряд ли кто ляпнет о нем при Бердсли. А если кто и сболтнет, мы к тому времени будем уже далеко и Бердсли не сможет отправиться на поиски мальчишек.

Значит, Джейми рассчитывает, что Бердсли проявит гостеприимство и предложит нам остаться на ночь. Слушая его кашель, я твердо решила вечером сесть ему на живот и, нравится или нет, хорошенько обмазать камфорой.

Мы выехали из деревьев, и я скептически уставилась на дом впереди. Он оказался меньше, чем я думала, обветшалый, со сломанными ступеньками, провисшим крыльцом и полуосыпавшейся черепицей. Впрочем, мне доводилось ночевать и в менее приятных местах.

Дверь в покосившийся сарай болталась на ветру. Ферма выглядела совершенно пустой, только дымок вился из трубы.

То, что я сказала Джейми, было правдой, хоть я и выразилась не совсем точно. Он честный и законопослушный – но уважает лишь те законы, что ему по душе. Любые королевские указы ему безразличны. А вот за неписаные законы он готов умереть.

И все же хотя горцы, обожавшие набеги, иначе относились к частной собственности, от моего внимания не ускользнул тот факт, что Джейми рассчитывает на ужин и ночлег под кровом человека, чье имущество, пусть и живое, он украл. В контрактах на службу он не видел ничего дурного и обычно уважал их условия. Разве только в действие вступал иной закон – милосердия или присяги лэрду, уж не знаю.

– Почему ты решил помочь Джосайе? – спросила я прямо, пока мы пробирались через кукурузное поле перед домом. Сухие стебли хрустели под копытами, и лед поблескивал на мертвых листьях.

Джейми снял шляпу, положил ее на седло и стал завязывать волосы, чтобы принять более приличествующий вид.

– Ну, я сказал, если он в своем намерении тверд, так тому и быть. Но раз он хочет попасть в Ридж – с братом ли, без брата, – от клейма надо избавиться, потому что могут поползти слухи, которые рано или поздно дойдут до Бердсли.

Он выдохнул, выпуская белое облачко пара.

– Парень ни секунды не раздумывал, хотя наверняка помнил, как было больно, когда ему ставили клеймо. Вот что я скажу, саксоночка: многие способны на отчаянный поступок из любви или храбрости… но мало кто готов повторить его снова.

Джейми отвернулся, не дожидаясь ответа, и въехал во двор, распугивая голубей. В седле он сидел прямо, расправив широкие плечи. Плащ скрывал шрамы, щедро усеивающие спину.

Вот, значит, в чем дело… «Как в воде лицо – к лицу, так сердце человека – к человеку» [45]. Именно мужество Джейми почитал превыше всего.

На крыльце, сердито нахохлившись, сидели цыплята. Они заворчали, сверкая на нас глазами, но потеснились лишь на пару шагов, не желая покидать солнечное местечко. Ступеньки были сломаны, во дворе валялись обструганные доски и гвозди, словно кто-то собирался их починить, да никак не находил времени. Не находил причем уже давно – гвозди успели проржаветь, а доски разбухли и покорежились от дождей.