Александр Эйпур - Ученики Берендея

Однако, вопрос вопросу рознь. Меняю тактику:

− Печи здесь не разрушают?

− Знамо дело. Я же говорил: у нас происходит то, что и в Нулевом, с задержкой малой.

− Так у кого ты отнял кубики?

Поприще с оглядкой на ускользающий Столб Света ответил вроде невпопад: «Он ещё об этом пожалеет! И, кажись, он сам того ещё не понял».

− Когда же службу ты служить возьмёшься?

Бутылку он пустую пнул, очей не поднимая.

− Одну уж сослужил бы, кабы не застрял. Под ноги настелить хотел матрасов, как прыгать станешь.

− Ты бы ещё коврами выстелил дорогу.

Обрадовался Поприще, в ладоши хлопнул. И запестрел большак коврами, от заставы до горизонта. Не поленился, отвернул я край ближайшего, обнаружил полные данные изготовителя. Из славного града Бреста плиты да ковры, российский газ, поди, − всё меньше сказка напоминала оную.

− Сам газопровод просверлил, помогал кто?

Мой собеседник механически дыру в подоле теребил, свежую дыру зелёными до ужаса когтями.

− Если интересно, имеются неподалеку космические подлинные корабли, это в секторе соседнем, два дня ходу. На заре вечерней я частенько наблюдаю, как стартуют. К ним подобраться трудновато, охраны там не меньше, чем капканов. − Колдушка приспособился ловить, не поворачиваясь, мой взгляд, стал нитку продевать в иглу. − Свернуть в рулет любую гору мановеньем пальца, захочешь − объявлением по стене размазать, я многому научить могу.

− Не надо. И реки поворачивать не надо. Вот прибавить лесу можно.

Он развёл руками:

− То превыше сил моих. Со временем, как только в Нулевом займутся этим посерьезней, можешь обращаться. Вы ж лес сдаёте за гроши, и грабежа виновники пожалеют горько, лишь взыскивать придут. Знаешь, как наказание выглядит? Их участь − самый дальний сектор, сажать младые дерева, где твари полуслепые за ночь уничтожают все посадки. Берутся утром должники за тот же труд, и утром следующим, и без конца так. Сам не бывал, знакомец сказывал надёжный.

− Надёжный? И это говорит профессиональный жулик?

− Кто ж называется лгуном? Приукрашаемся, десяток подвигов добавим не своих − и вот, как ёлка на пиру: всем взяли, только не позвал Господь к себе. КОГДА БЫ С МОЛОДЫХ НОГТЕЙ УЧИЛИ, ЧТО ПОСЛЕ СМЕРТИ ОТВЕЧАТЬ… Сволочи! Которого в краях поймаю наших, от образования купцов продажных… − Поприще орудовал иглой ловко, за стежком стежок на мантию ложил. Закончив, нитку откусил. − Прости, я должен высказать тоску, до омерзенья наболело.

Колдун неадекватен. Не в меру разговорчив, с чего бы? − Я прикоснулся к кубикам, опять вопросы. По идее, они в кармане поместиться не должны, а вот поди… Здесь многое не имеет объяснений. Говоришь, сорок восьмой поход? Удачно мы вписались. Друг Евгений не самоустранился, он догонит.

Глядь − ноженьки мои в размер вернулись. Можно дальше двигаться − подсказка. Подсознание, подмастерье и подсказка, то есть, не в самой сказке, а рядом, приставка уточняет. А если внутрь войти нам да грудью повстречать врагов, не отступая в под? Слыхали? Трепещите, я иду, только подведу итоги. Игрушку отобрал у колдуна, начало неплохое; пусть тешится надеждой возвратить её. Возможно, тем удержать удастся при себе. Познания пригодились бы его, да как доить колдушку, чтоб без ущерба воле? Пока я с родиною не порвал… Мысль интересную кто-то мне подбросил.

− Предположим, ругаются у нас, не понимая смысла, на основы покушаясь жизни, на чём свет стоит.

− Прямиком в Двадцать Второй сектор, больше их нигде не терпят. Покажу, коль будет по пути.

Соображаю про себя: всё мало-мальски ценное перетаскал экспоприатор, тайники ломятся, а сам под нищего рядится. Его готовность послужить выглядит набором слов, который не убеждает вовсе. Он рад нам, как же.

− И номер нашего?

− Девятый.

− Чем знаменит?

− Ничем особо. Так, мелочевка всякая ведётся.

− «Говорит и показывает Поприще!» − декламирую я у подножия дубов, призывая их во свидетели.

Он трухнул:

− Зачем же так? Всё скажу и покажу, только без огласки лишней!

Изменить тактику надоумили меня. Я уподобился инспектору, который замечает недостатки, но писать не пишет протокол в предвкушении банкета, этакий красиво писающий мальчик… И колдун разволновался:

− Прямо здесь и сейчас? Хорошо, только надо пройти вперёд. Тут недалече.

Кто мог подумать? И впрямь, молчанье драгметалл.

− Молчание − да не ягнят, − сорвалось с языка; я начинаю привыкать к тому, что речевой мой аппарат кто-то использует со знаньем дела и не без пользы для меня.