Александр Эйпур - Ученики Берендея

− Разве не с вами мы встречались у мосточка?

− Прости, запамятовал. Для разнообразия у нас там точка, так сказать, по совместительству переправу держим.

Буханку я на вес прикинул. Заодно подрос чуть, чтоб говорить на равных.

− Если обманули, головы сверну. По рукам? − И протянул гостинец.

Они на всё согласны: в съедобный сувенир вцепились радостно глазами, спорить стали, которая горбушка чья. Рыжая Борода не вмешивался, соблюсти формальности ума достало.

− Щепотки соли не найдёшь? – опомнился в догонку Старшина.

− Борща спроси ещё, и миску огурцов. Короче, некогда мне, ушёл я.

− Сказку-то будешь слушать? − только и спросил циклоп.

− Не надо сказок. Вот вы у меня где… − И рот захлопнул я поспешно. Предупреждал учитель: в походах пробных проявлять особенную осторожность надобно в словах. Нате вам, едва не усадил себе на шею великанов!

Я с удовольствием отметил, как они расселись чинно вокруг буханки хлеба. Лишь травить Сикпенин зачал сказку, я задал стрекача. Но что-то с брюками случилось: теперь они идти мешали, и я подкасывал их всё выше. Далече точно не уйдёшь. Положим, час какой будут слушать практиканта, потом начнут делить трофейный хлеб… и догонят мигом, − с них станется.

На скалы обломок восхожу, окрест оглядываю полководцем. Невиданная открывалась даль… то есть, как ни старайся, развернуться не дадут. Зато подметил, что дорога забирает круто вправо. Глядь − прочие дороги, как линии сбегаются на горизонте в точку, прямохонько к четырём дубам, и точка эта сильно смахивает на укрепленную заставу. Подробности поведать не осмелюсь, но то, что там заметили меня и бравые наводчики зашевелились, могу поклясться. Арсеналы здешних крепостей проверить на себе пока не доводилось; коли там орудия готовят к бою, то я молил лишь об одном: чтоб не картечью…

По сложившейся привычке резать угол и пошёл. С огромным уважением обошёл воронку, на дне которой летаргически залёг неразорвавшийся снаряд. Судя по музейной этикетке, что прилагалась к корпусу, пережил он не один десяток случаев несчастных смены власти и вполне счастливых. Возможно, выронили премет сей предки тех, кто нынче, с молодецкой удалью, уточнял прицелы. И главное − канониры угодили точно посерёдке; даже не представляю, с каким свистом буравил твердь воздушную прошедший ОТК фугас.

Однако, не померещился мне свист. Я заслонил глаза от света, стремяся разглядеть снаряд в полёте, ядро иль что там есть у них на вооруженьи. Залечь и переждать − мне не шепнули. На родину вернуться проще. В лапы к старику… Подумавши, что мы имеем? Льготную − горящую путевку, как нарочный, мне случай предоставил. На передовую. Долго ль проторчал на месте этом, уж не знаю; у ног моих в пыли купаться мышата подустали. Лишь поднял голову − и вздрогнул: вражеский снаряд не горизонтами ходил, он отвесно падал. Однако, я успел подумать про мышат: они-то здесь при чём? Когда ж когтистый коршун взмыл с добычей, я в прошлой фразе поменял акценты. Тут до меня дошло: с заставы не палили вовсе, подпускают ближе, а я застрял, чем у наводчиков посеял раздраженье, и слышу будто: «Ну, иди же».

Пришлось рюкзак снимати, небесный бронежилет искати. Псалом 90-й: «Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится…» нахожу в блокноте. С молитвою этой воины славные по фронтам хаживали − царапины не нашивали. Слова верного да не заменят уставы, «берег левый, берег правый»…

Молитву сотворил я и героя грудью на вражеские попёр редуты. Штаты не к войне раздуты, мочегонно враг бежал, а не спрятался который, тем пришлось ответ держать. Глазом не успел моргнуть, всем квартетом в плен сдавались трёхметровые детины, шерсть торчком покрыла спины. С вековых дубов спускались, шли навстречу, полагаясь, что в каком-то из веков заключалось соглашенье к пленным применять решенье…

Проясняться тотчас стало, эхо задом наперёд, впару с ветром пробежало; некто голосом моим на «таможню» накричал: «До сведения велено довести расписание штатное, не совсем приятное, немного сдобное, почти съедобное».

Свист оборвался лопнувшей струной, и под рекламные щиты «таможни» потянулся падкий обыватель. Как призраки людей торговых, явились мыслеобразы, чтобы засвидетельствовать факт. Блокнот неспешно открываю, многообещающе строй обхожу. Головы бритые, рожи немытые, просят подаяния нищенские одеяния − на латке латка, во всяком движении воровская повадка.

− Какие-растакие имеются должности в наличии, коррупции разряды да знаки отличия?