Рафаэль Май - Юрисдикция небес. Молекула души

Все это он говорил мне, пристально уставившись на пьедестал, на котором готовили две души к сто семнадцатому соревновательному пути. Определить, какие души за какой соревнуются лот, было довольно легко: номер соревновательного пути совпадал с номером объявленного лота, а имя души с количеством данных привилегий. Ко всему прочему, сам многогранник был отмечен номером лота.

– И кому ты отдаешь свое предпочтение? – мне стало любопытно.

– За номер 78, – даже не обдумывая, ответил Эрнест.

– Почему?

– Потому, обладатель меньших привилегий всегда борется с большей самоотдачей. А побеждающий с большей самоотдачей, впоследствии, с большей ответственностью относится ко всему, что делает, а потому способен совершать великие дела…

– А мне кажется, в подобном выборе маловато ставить на количество привилегий, – я проворчал. – А судить по поступкам душу возможности нет…

– Я не ставлю только на количество привилегий. Я видел формулу души каждого из участников, поэтому с вероятностью в девяносто семь процентов могу предсказать, каковы будут и поступки, – Эрнест опирался на свой опыт, с которым мне как новичку сложно было спорить. – Сейчас ты все увидишь сам…

* * *

Души заняли свои места в многогранниках, а мы с Эрнестом свои в зрительском зале. Наставники давали свои последние напутствия подопечным, которые отправлялись в соревновательный путь. А я в это время внимательно изучал самих зрителей, разглядывая полупустой сектор Покровителей.

– Что за напасть! – воскликнул сдержанный Эрнест, когда семьдесят восьмой номер потерял еще девять привилегий, оставшись на не пройденном первом этапе всего с тридцатью тремя.

– Кажется, я знаю, чьи грани скоро разомкнуться, – я начал накалять напряжение, чтобы увидеть, как изменится Эрнест, но он сделал вид, что ничего не услышал.

– Почему соревнующимся душам не дают имена? – вопрос возник неожиданно для меня самого.

– Душу нарекают именем позднее, – Эрнест отвечал, покачивая головой.

– Когда позднее?

– Когда будет пройдено последнее испытание, – Эрнесту явно не нравилось то, что происходило сейчас на арене. – Нельзя же растрачивать все привилегии на первом же этапе!

– Твой фаворит оказался не столь рациональным и ответственным, как ты полагал, – язвительно заметил я, наблюдая за тем, как семьдесят восьмой номер проваливает одно испытание за другим, лишая себя привилегий.

– Он справится, – Эрнест стиснул зубы, услышав, как объявили первую санкцию, которая отправилась семьдесят восьмому номеру, когда баланс его привилегий обнулился.

Я замер в ожидании того, как разомкнутся грани восьмиугольной призмы, но вместо этого увидел, как на счетчике загорелось дополнительное табло.

– Участнику сто семнадцатого соревновательного пути под номером 78 активирован лимит санкций. Ваш баланс составляет тридцать семь санкций.

– Мне одному кажется, что расклад соревнования очевиден? – я усмехнулся. – Почему этот лот судьбы так для тебя важен?

Эрнест молчал, демонстрируя пренебрежение то ли к моему любопытству, то ли к заданному мной вопросу.

– И все-таки я был бы не против узнать, почему тебя так интересует, кто станет обладателем этого лота? – я был настойчив.

– Я тебе говорил, это связано с моей сестрой, – Эрнест не отрывал своего взгляда от счетчика, который навязчиво менял свои показания.

– Да я это прекрасно помню, но я не понимаю как, – я требовал, чтобы Эрнест утолил жажду моего пытливого ума.

Он повернулся ко мне и пристально посмотрел сквозь меня и мои мысли. Ему как будто надо было убедиться в чем-то, прежде чем он ответил.

– В сорок два года у Миранды, так зовут мою сестру, потребуется срочная операция на головном мозге. Операцию будет проводить доктор, обладатель сто семнадцатого лота судьбы. Врачебная ошибка, которую сулит ему судьба в тридцать семь лет, может стоить моей сестре жизни.

– И ты думаешь, тот, кто так легко обратил привилегии в санкции на первом же этапе – достойный кандидат на роль доктора, который будет делать операцию на головном мозге твоей сестре?

– Да, он единственный, кто сможет не допустить врачебной ошибки вопреки судьбе, – Эрнест настаивал на своем.

В тот момент мне показалось, что он обладает каким-то недоступным мне знанием, позволяющим ему делать подобные выводы и вверять судьбу своей сестры душе под номером 78, делая совершенно нерациональный выбор. Я сделал в своем разуме заметку, и поставив в сознании очередную галочку, тут же забыл о промелькнувшей мысли, оставив ее блуждающей в поверхностных глубинах моего подсознания в поисках логики и скрытого смысла.